Серый на разных языках: Серый На Разных Языках — Многоязычный Переводчик Слов

Автор: | 27.05.1986

Содержание

Черный цвет на всех языках мира

На этой странице представлены названия черного цвета на языках мира. Если Вы заметили неточность или хотели бы добавить информацию, которой нет на этой странице: название черного цвета на других языках мира или диалектах, а также аудиозаписи произношения этих слов, будем благодарны за письмо на наш E-mail: Обратная связь.

ЯзыкЧерный цвет
АзербайджанскийQara
АймараCh’iyara
Албанскийzezë
Амхарскийጥቁር(ṭɛqur)
Английскийblack
Англосаксонскийsweart
Арабскийأسود (لون)
Арагонскийnegro
Арамейскийܐܘܟܡܐ
Армянскийսեւ , սև
Арумынскийnegru
АцтекскийTlīltic
Астурийскийprietu
АфрикаансSwart
БаскскийBeltz
БашкирскийТөҙөү Ҡара
БелорусскийЧорны
Бенгальскийকালো
БолгарскийЧерният
БоснийскийCrna
Бретонскийdu
БугийскийLotong
Валлийскийdu
Варайitom
Венгерскийfekete
ВенетскийNegro
Вепсскийmust
Волофñuul
Восточноминьский язык (диалект)Ŭ-sáik
Восточнофризский языкswart
Вьетнамскийđen ()
Выруский диалектmust
ГаитянскийNwa (koulè)
ГалисийскийNegro (cor)
Голландский (Нидерландский)Zwart
Греческийμαύρο
Грузинскийშავი
(shavi)
Гуарани
Гуджаратиકાળો
ДатскийSort
Жемайтское наречиеJouda
Ивритשחור
Игбоoji
Идишשווארץ
Идоnigra
ИндонезийскийHitam
ИнтерлингвеNigri
ИрландскийDubh
ИсландскийSvartur
ИспанскийNegro
ИтальянскийNero
КазахскийҚара түс
КалмыцкийХар өңг
Каннадаಕಪ್ಪು
(kappu)
Кантонский
КаталанскийNegre
КебуаноItom
КельшSchwaaz
КечуаYana
Киргизскийкара
Китайский黑色
Классический
китайский
Корейский검정
КурдскийReş
ЛадиноPreto
ЛаккуЛухӀисса
ЛатинскийNiger
ЛатышскийMelnā krāsa
Лингалаmoíndo
ЛитовскийJuoda
Ложбанxekri
Ломбардский языкnegher
Люксембургскийschwaarz
МакедонскийЦрна боја
Малайскийhitam
Малаяламകറപ്പു
(karappu)
Мальтийский
Iswed
Маратхиकाळा
Марийскийšem
МирандийскийNegro
МокшанскийРавжа
Монголськийхар
(xar)
НауруEtangang
Неварскийहाकु
НемецкийSchwarz
Непальскийकालो
НорвежскийSvart
Норвежский нюнорскSvart
Норма́ндскийNièr
ОкситанскийNegre
Осетинскийsau
Панджаби ਕਾਲਾ
(kālā)
Панджабскийکالا
Пенсильванско-немецкий диалектSchwatz
Персидскийسیاه
ПольскийBarwa czarna
ПортугальскийPreto
Пуштуتور (رنگ)
РумынскийNegru
Санскритकृष्ण वर्णः
СербскийЦрно
СербскохорватскийCrno
Сицилийскийníuru
Словацкийčierna
СловенскийČrna
СомалиMadaw
Сорани курдскийڕەش
СунданскийHideung
ТагалогItim
ТаджикскийСиёҳ
Тайскийสีดำ
Тамильскийகருப்பு
ТатарскийКара
Телугуనలుపు
Тибетскийདཀར་པོ།
Ток-писинblak(pela)
Турецкийsiyah
УкраинскийЧорний
Урдуسیاہ
Фиджийский хиндиKaria
ФинскийMusta
ФранцузскийNoir
ФриульскийNeri
Хиндиकाला
ХорватскийCrna
Цзянсийский (Гань)
Чаморроáttilong
ЧеченскийӀаьржа
ЧешскийČerná
Шведскийsvart
ШотландскийBlack
Эмилиано-романьольское наречиеNegher
ЭрзяРа́ужо
ЭсперантоNigro
ЭстонскийMust
Южноминьский язык (диалект)O͘-sek
ЯванскийIreng
ЯкутскийХара өҥ
Японский

  • 35 способов поздороваться в английском языке
  • Времена года и месяцы на зулусском языке
  • Времена года и месяцы на идише
  • Времена года и месяцы на валлийском языке
  • Времена года и месяцы на украинском языке

Языки-дальтоники • Ксения Гилярова • Научно-популярные задачи на «Элементах» • Лингвистика

Задача

Один лингвист исследовал названия цветов в различных языках. Он путешествовал по всему миру и предлагал местным жителям описывать цветные картинки. Изучив множество (более 100) языков в разных частях света, лингвист пришел к выводу, что обозначения цветов во всех этих языках подчиняются одной и той же закономерности.

Даны названия цветов в 9 языках из числа изученных лингвистом. Некоторые названия пропущены.

РусскийДугум ДаниКитайскийНавахоНгомбеПомоТивТонганскийЭскимосский
белыйmodlabáiłigaiboputótokinpupuhinahinaqaulluqtuq
желтый?huángłitso?tantankinnyianengaquqsuqtuq
зеленый?lyù?bohindulikolkokin?uliulitungujuqtuq
коричневыйmodlahóngłichíí’??nyiankulaaupaluktuq
красный?hóngłichíí’boputantankin?kula?
синийmililándootł’izh?likolkokiniiuliulitungujuqtuq
черный?hēiłizhin??iiuliuliqirniqtaq

Задание 1. Заполните пропуски в таблице.

Задание 2. Переведите все названия цветов, какие возможно, на языки яле и вьетнамский, также изученные лингвистом, если известно, что на яле белый — holo, желтый — holo, зеленый — siŋ; на вьетнамском красный — đỏ, коричневый — nâu.

Задание 3. Соответствуют ли закономерности, сформулированной лингвистом, языки пехлеви и финский, исследованием которых он не занимался, если известно, что на пехлеви желтый — zart, зеленый — zart, синий — kaput; на финском красный — punainen,

желтый — keltainen, черный — musta? Поясните ваше решение.

Примечание 1.
    Названия цветов во всех языках, кроме русского, даны в латинской транскрипции.

Примечание 2.
    Вьетнамский язык принадлежит к мон-кхмерской группе австроазиатской языковой семьи. На нём говорят около 68 млн человек во Вьетнаме, Китае, Камбоджи, Лаосе, Таиланде, на Филиппинах и др.
    Язык дугум дани принадлежит к группе дани трансновогвинейской семьи языков (индонезийская провинция Папуа, Западная Новая Гвинея). На языках дани говорят около 270 тыс. человек.
    Китайский язык принадлежит к сино-тибетской языковой семье. На мандаринском диалекте китайского языка, используемом в задаче, говорят более 800 млн человек в Китае, Брунее, Вьетнаме, Камбоджи, Индонезии, Лаосе, Малайзии, на Сингапуре, Тайване, Филиппинах и др.
    Язык навахо принадлежит к атабаскской группе языковой семьи на-дене. На нём говорят около 149 тыс. индейцев Северной Америки.
    Язык нгомбе — один из языков банту, принадлежит к бенуэ-конголезской группе нигеро-конголезской языковой семьи. На нём говорят около 150 тыс. человек в Африке, в районе реки Конго.
    Язык пехлеви — один из древнеиранских языков. Был распространен на территории Ирана в III–VII вв. н. э.
    Язык помо — один из языков индейцев Северной Америки, принадлежит к хокальтекской языковой семье, находится на грани исчезновения.
    Язык тив принадлежит к бенуэ-конголезской группе нигеро-конголезской языковой семьи. На нём говорят около 2 млн человек в Нигерии.
    Тонганский язык принадлежит к австронезийской языковой семье. На нём говорят около 103 тыс. человек в Полинезии.
    Финский язык принадлежит к финской группе финно-угорской языковой семьи. На нём говорят около 6 млн человек в Финляндии.
    Эскимосский язык принадлежит к эскимосской группе эскимосско-алеутской языковой семьи. На нём говорят около 100 тыс. человек в Гренландии, на Аляске, в Канаде.
    На языке яле говорят около 600 человек в Папуа — Новой Гвинее. Родственные связи языка яле не установлены.



Подсказка

Недостающие названия цветов можно найти в других ячейках того же столбца. Но чтобы понять, какие именно названия выбрать, нужно вслед за лингвистом открыть общую для всех данных языков закономерность в обозначении цветов.


Решение

Посмотрим внимательно на таблицу сверху вниз, по столбцам. Каждый столбец соответствует одному языку. Видно, что во всех данных в таблице языках, кроме русского, названия некоторых цветов совпадают. Например, в китайском одно и то же слово используется для красного и коричневого цветов, в эскимосском — для синего и зелёного, и т. д. Это наводит на мысль, что и для заполнения пустых клеток мы должны использовать слова из других клеток того же столбца, никак их не изменяя. По-видимому, есть какой-то общий для всех языков принцип различения цветов, и нам нужно его угадать.

Для этого посчитаем, сколько различных названий цветов есть в каждом из данных семи языков, и упорядочим столбцы таблицы по убыванию их количества.

Русский
(7 цветов)
Китайский
(6 цветов)
Навахо
(5 цветов)
Эскимосский
(5 цветов)
Тонганский
(4 цвета)
Помо
(3 цвета)
Тив
(3 цвета)
Дугум Дани
(2 цвета)
Нгомбе
(2 цвета)
белыйbáiłigaiqaulluqtuqhinahinatótokinpupumodlabopu
желтыйhuángłitsoquqsuqtuqengatantankinnyian??
зеленыйlyù?tungujuqtuquliulilikolkokin??bohindu
коричневыйhóngłichíí’aupaluktuqkula?nyianmodla?
красныйhóngłichíí’?kulatantankin??bopu
синийlándootł’izhtungujuqtuquliulilikolkokiniimili?
черныйhēiłizhinqirniqtaquliuli?ii??

Для китайского языка в задаче представлено шесть цветов, и в нём, в отличие от русского, не различаются красный и коричневый. В языке индейцев навахо (пять цветов) также используется одно слово для красного и коричневого, и к какому-то цвету должен «примкнуть» и зелёный. В эскимосском языке тоже пять цветов, зелёный обозначается так же, как синий, зато нам надо самим вывести красный.

Логично предположить, что языки с одним и тем же количеством цветов ведут себя одинаково. Тогда в навахо одно слово для зелёного и синего, как в эскимосском, а в эскимосском одно слово для красного и коричневого, как в навахо. В тонганском языке четыре цветообозначения, в том числе одно для красного и коричневого и одно для синего, зелёного и чёрного. Таким образом, на базе четырёх языков мы можем проследить некоторый закон в назывании цветов. А именно:

– если язык различает шесть цветов, то в нём обязательно присутствуют белый, жёлтый, зелёный, красно-коричневый, синий и чёрный;

– если в языке пять цветов, то это белый, жёлтый, красно-коричневый, сине-зелёный и чёрный;

– если язык различает всего четыре цвета, то это белый, жёлтый, красно-коричневый и сине-зелёно-чёрный;

– если в языке не различаются синий и зелёный, то в нём не различаются и красный и коричневый;

– если в языке не различаются чёрный и синий, то в нём не различаются и синий и зелёный.

Из данных по языкам помо и тив становится ясно, что если язык различает только три цвета, то жёлтый присоединяется к красно-коричневому. И наконец, в языках дугум дани и нгомбе, где цвета всего два, одно и то же слово используется для красного, коричневого, жёлтого и белого, то есть все цвета условно делятся на тёмные и светлые.

Теперь мы можем выполнить задание.

Задание 1.

РусскийКитайскийНавахоЭскимосскийТонганскийПомоТивДугум ДаниНгомбе
белыйbáiłigaiqaulluqtuqhinahinatótokinpupumodlabopu
желтыйhuángłitsoquqsuqtuqengatantankinnyianmodlabopu
зеленыйlyùdootł’izhtungujuqtuquliulilikolkokiniimilibohindu
коричневыйhóngłichíí’aupaluktuqkulatantankinnyianmodlabopu
красныйhóngłichíí’aupaluktuqkulatantankinnyianmodlabopu
синийlándootł’izhtungujuqtuquliulilikolkokiniimilibohindu
черныйhēiłizhinqirniqtaquliulilikolkokiniimilibohindu

Задание 2.

На языке яле белый и жёлтый обозначаются одним и тем же словом, значит, в этом языке всего два цветообозначения. Ведь если бы было три или больше, белый и жёлтый не совпадали бы. Значит, на яле синий и чёрный будут, как зелёный, то есть siŋ, а красный и коричневый, как и белый и жёлтый — holo. Во вьетнамском языке для красного и коричневого используются разные слова, а это значит, что названий цветов во вьетнамском не меньше семи, и нам неоткуда их взять, мы не можем сделать перевод.

Задание 3.

В языке пехлеви одно и то же слово используется для жёлтого и зелёного, а для синего — другое. По закономерности, сформулированной лингвистом, такого быть не может: жёлтый может войти в одну группу с белым, красным и коричневым, но он всегда останется среди «светлых» цветов, в то время как зелёный и синий относятся к «тёмным».

Из финского языка нам даны только три цвета: красный, жёлтый и чёрный, — и все они обозначаются разными словами. Этих данных недостаточно, чтобы сказать, укладывается ли финский язык в предложенную лингвистом схему.


Послесловие

Фигурирующий в задаче лингвист действительно существовал. Точнее, это были лингвист и антрополог — американские учёные Пол Кей (Paul Kay) и Брент Берлин (Brent Berlin). Они провели серию экспериментов с носителями 20 языков из разных языковых семей, ещё 80 языков исследовали по словарям и пришли к выводу, что процесс возникновения и развития цветообозначений в языках мира является языковой универсалией, то есть одинаков для всех языков. Берлин и Кей ставили своей целью определить, какие цвета являются «базовыми» и есть ли какие-то общие правила распределения этих цветов по языкам.

Перед тем как перейти к экспериментам, учёные по словарям выделили для каждого включенного в выборку языка предварительный список базовых цветообозначений. Базовыми Берлин и Кей признали цветонаименования, удовлетворяющие следующим критериям:

1) Они не должны быть образованы от какого-то объекта соответствующего цвета и не должны быть явно заимствованы, или, по крайней мере, должны иметь давнее происхождение, «укорениться» в языке. Так, в русском языке салатовый цвет и цвет хаки не относятся к базовым, в отличие от зелёного и коричневого.

2) Они не должны быть составлены из нескольких названий цветов, так что, например, тёмно-красный и сине-зелёный не являются базовыми.

3) Они должны иметь широкую сочетаемость, то есть использоваться для описания большого и открытого класса объектов. Так, слова карий, русый, гнедой не подходят, так как характеризуют только глаза, волосы и лошадей соответственно.

4) Они должны интуитивно выделяться носителями языка как базовые (но этот критерий можно подключить только на этапе работы с информантами).

Определив таким образом набор базовой цветовой лексики для 100 языков, учёные приступили к экспериментам. Эксперименты были проведены с носителями 20 языков. Участникам показывали цветовые пластины — таблицы, содержащие 330 оттенков (рис. 1). Испытуемые были разделены на две фокус-группы. Участники первой группы должны были отметить в таблице область, максимально полно соответствующую тому или иному цвету из списка базовых цветов для их языка, а затем выделить ячейку, где этот цвет наиболее типичен. У участников второй группы спрашивали, какими словами они пользуются в речи, чтобы назвать тот или иной оттенок. Оттенки демонстрировали всё по той же таблице. После этого выделялось слово, наиболее полно характеризующее ту или иную цветовую область, и для каждой области отмечалась ячейка с самым типичным оттенком. Таким образом Берлин и Кей хотели определить:

1. Какие цвета выделяются в том или ином языке (полный список).

2. Какие основные категории цвета различают носители. Основными считались цвета, покрывающие целые области в таблице. Так, про отдельные клетки на рис. 1 можно сказать, что они представляют алый, багровый, багряный цвета, но все они могут быть включены также и в красный, который охватывает по меньшей мере 20 клеток и бесспорно является базовым цветом. В то же время единой области, соответствующей английскому blue, в русском языке будут соответствовать целых две цветовые категории: синий и голубой.

3. Где находится фокус, или прототипический образец, того или иного цвета. Так, очевидно, что прототипический русский синий не соответствует прототипическому английскому blue, а в валлийском языке, не различающем синий и зелёный, фокус будет сдвинут в сторону зелёного.

4. Насколько выделенные предварительно по словарям базовые цвета соответствуют интуитивному представлению носителей языка.

Закончив эксперименты, Берлин и Кей проанализировали весь полученный материал и сделали следующие выводы о категоризации цвета в языках мира:

1) Количество базовых цветов в языках мира колеблется от 2 (тёмный и светлый) до 11: чёрный, белый, жёлтый, зелёный, красный, синий, коричневый, оранжевый, розовый, фиолетовый, серый.

2) Распределение цветов по языкам подчиняется универсальной иерархической закономерности. Если в языке всего два базовых цвета, то это «макро-чёрный» и «макро-белый». Если базовых цвета три, то это чёрный, белый и красный. В языках с четырьмя цветами отпочковывается либо жёлтый (от белого), либо зелёный (от чёрного), а в языках с пятью цветами присутствуют названия и для жёлтого, и для зелёного. Шестым возникает синий цвет, седьмым — коричневый. Затем в любом порядке и за короткий промежуток времени появляются фиолетовый, розовый, оранжевый и серый. Больше 11 базовых цветов в языке не бывает, всё остальное — оттенки.

3) Этой же схеме подчиняется развитие цветообозначений в каждом отдельно взятом языке. На ранних этапах развития языка ему достаточно двух базовых цветов, но постепенно он приходит к одиннадцати.

Красивая теория Берлина и Кея поначалу вызвала в научном мире эйфорию. Но когда первые восторги улеглись, факт существования цветовых универсалий стал вызывать сомнения. Прежде всего, правильно ли было использовать для эксперимента искусственные цветовые таблицы? Ведь цвет окружающих нас объектов редко бывает столь ровным и чистым, как на бумаге, и обучение терминам цвета в детстве проходит явно без всяких цветовых пластин. Во-вторых, можно ли считать методы, с помощью которых вычленялась базовая цветовая лексика, полностью достоверными? Так, например, в набор базовых цветообозначений русского языка вошло слово кирпичный. Видимо, авторам нужен был какой-то незаимствованный аналог оранжевого. Но кирпичный цвет никак не является базовым для русского языка, что подтверждается не только нашей языковой интуицией, но и критериями самих Берлина и Кея: цвет получил свое название в честь кирпича. В то же время носители русского языка в числе основных цветов называют голубой. Это один из цветов радуги, и уж точно для русского языка он не менее «базовый», чем розовый и фиолетовый. Однако в список базовых цветов Берлина и Кея голубой не вошёл, в отличие от розового, фиолетового и оранжевого. В-третьих, нашлись языки (например, язык пехлеви из задания 3), к которым открытые Берлином и Кеем правила не применимы.

Впоследствии появилось (и продолжает появляться) много работ, дополняющих или критикующих исследования Берлина и Кея. Самой заметной стала работа Анны Вежбицкой «Обозначения цвета и универсалии зрительного восприятия». Автор считает, что Берлину и Кею удалось установить межъязыковое соответствие цветовых фокусов, однако их метод оказался неподходящим для исследования границ между цветами. Согласно самой Вежбицкой, цветовые языковые универсалии действительно существуют, но искать их нужно не с помощью цветовых таблиц и словарей, а отталкиваясь от нашего ежедневного зрительного опыта. Она предлагает толковать названия цветов с помощью прототипических объектов, то есть объектов наивной картины мира, с которыми в сознании носителей языка ассоциируются эти цвета. Для синего цвета это небо, для зелёного — трава, деревья, для красного — огонь или кровь, для жёлтого — песок, и т. д. А как минимум два цвета — белый (светлый) и чёрный (тёмный) выделяются во всех языках, потому что повсюду есть день и ночь.

Литература:
1. Berlin, Brent and Kay, Paul. Basic color terms: their universality and evolution. Berkeley: University of California Press, 1969.
2. Вежбицкая А. Обозначение цвета и универсалии зрительного восприятия // Язык. Культура. Познание. М., 1996. С. 231–291

Задача использовалась на ХXII Зимних состязаниях по математике, информатике и лингвистике (г. Варна, Болгария, 2003) и опубликована в журнале Математика и информатика 28(46), 2:54–58 на болгарском языке с решением и комментариями председателя жюри Ивана А. Держанского.

Автор задачи и комментариев: Ксения Гилярова

Все слова радуги

Откуда берутся слова, обозначающие различные цвета, в нашем и любом другом языке? Верно ли, что во всех языках приращение таких слов идет по строго заданной модели? Может ли язык, в котором появилось новое слово для обозначения того или иного цвета, это слово потерять? О том, как связаны язык и цветовосприятие, читайте в переведенной нами статье Клэр Бауэрн, которую опубликовало издание The Conversation.

Легко заметить, что в английском языке названия цветов имеют разное происхождение. Названия для таких экзотических цветов, как vermilion (ярко-красный) или chartreuse (желто-зеленый) были заимствованы из французского и происходят от названий определенных вещей: одной из солей ртути и ликера соответственно. Слова black (черный) и white (белый) не всегда были названиями конкретных цветов. Black происходит от слова со значением «горелый», а white — от слова со значением «блестящий».

Наборы слов, используемых для обозначения цветов, заметно отличаются в разных частях земного шара. В большинстве языков есть от двух до одиннадцати базовых цветовых категорий (цветовая категория — центральный оттенок + часть спектра, покрываемая некоторым словом; так, в русском языке цветовая категория «зеленый» покрывает довольно большой набор разных оттенков, от салатового до болотного, и т.д, — прим. N+1). В английском языке, например, представлен полный набор из 11 базовых цветов: black (черный), white (белый), red (красный), green (зеленый), yellow (желтый), blue (синий), pink (розовый), gray (серый), brown (коричневый), orange (оранжевый) и purple (фиолетовый). Согласно исследованию, проведенному в 1999 году лингвистами Полом Кэем и Луизой Маффи (Paul Kay, Luisa Maffi), языки приблизительно равномерно распределены между базовыми цветовыми категориями, перечисленными выше.

В языках с небольшим инвентарем цветообозначений как, например, в языке юпик (обычно так называют целую группу языков алеуто-эскимосской семьи; в данном исследовании, судя по всему, рассматривался сибирский юпик, Сentral Siberian Yupik, который в русскоязычной литературе иногда называют чаплинским или чаплинско-науканским, — прим. N+1), где есть всего пять слов для называния цветов, конкретные названия цветов приобретают более широкие значения. Например, если в языке нет слова «оранжевый», то соответствующий оттенок носители назовут красным или желтым. Систему цветообозначений можно представить в виде схемы, которая полностью покрывает весь видимый цветовой спектр, но конкретные слова, называющие цвета, располагаются в разных местах этого спектра.

Значит ли это, что носители языков с меньшим количеством цветообозначений видят меньше цветов? Нет, как не значит, что носители английского языка не видят разницы между голубым неба (blue) и голубым драже M&M’s (blue). К тому же, если бы слова языка ограничивали наше восприятие цвета, то названия цветов не могли бы изменяться, а носители языка не смогли бы добавлять новые слова, отражающие различия цветов.

Нам с моей коллегой Ханной Хэйни (Hannah Haynie) было интересно, каким образом названия цветов могут изменяться со временем, и в частности, как может измениться система названий цветов в целом. То есть, меняются ли отдельные слова независимо друг от друга, или же изменение одного слова влечет за собой изменение остальных? В нашей работе, недавно опубликованной в Proceedings of the National Academy of Sciences, для исследования типичных способов и скоростей изменения названий цветов мы использовали техники компьютерного моделирования, более распространенные в биологии, чем в лингвистике. Вопреки предыдущему утверждению, мы обнаружили, что названия цветов не развиваются в языке каким-то особенным образом.

«Beschreibung einer mit dem Calauschen Wachse ausgemalten Farbenpyramide», Johann Heinrich Lambert, 1772

Поделиться

Теория и вопросы к ней


В предыдущих работах (например, в работах антропологов-лингвистов Брента Берлина (Brent Berlin) и Пола Кэя (Paul Kay) предполагалось, что порядок добавления в язык новых слов для обозначения того или иного цвета практически постоянен. Обычно носители языка начинают с двух слов: одно для черного и всех темных оттенков, другое для белого и всех светлых оттенков. Существует много языков, в которых есть только два названия цветов, и всегда одно из слов тяготеет к черному, а другое к белому.

Если в языке есть три цветообозначения, то третье слово практически всегда называет оттенок, который носители английского назвали бы red (красный). Нет языков, в которых есть только три слова для наименования цветов и эти слова в своих центрах обозначают черный, белый и, например, светло-зеленый.

Если в языке четыре названия цветов, то это будут черный, белый, красный и желтый или зеленый. На следующей стадии, когда есть уже и желтый, и зеленый, добавляются синий и коричневый (именно в таком порядке). Когнитивные психологи и лингвисты, как, например, Терри Реджер (Terry Regier) согласны с тем, что именно эти цвета люди замечают лучше.

Берлин и Кэй также предположили, что языки не могут утрачивать названия цветов. Так, если язык однажды начал отличать оттенки красного (как кровь) от оттенков желтого (как банан), то он не может забыть это различие и опять вернуться к тому, чтобы называть эти оттенки одним словом.

Это заметно отличает лексическое поле цвета от других лексических полей языка, где слова регулярно появляются и исчезают. Например, при метафорическом употреблении слово меняет свое значение, но с течением времени метафорическое употребление может стать базовым. Также значения слов могут расширяться или сужаться. Так, английское слово starve сегодня используется в значении «умирать от голода», а не вообще «умирать», как это было раньше. Кроме того, это слово стало употребляться метафорически.

Мы хотели выяснить, действительно ли стабильность лексического поля, связанного с цветами, настолько уникальна, как это предполагается. Кроме того, нас интересовали модели, по которым образуются названия цветов, а также происхождение этих названий. Наконец, мы хотели посмотреть, в каком темпе меняется эта группа слов: когда язык включает в себя новые названия цветов, стремятся ли они войти в него целой группой? Или каждое новое слово добавляется независимо от других и они входят в язык по одному?

«Entwurf einer allgemeinen Farbenverein», Jacob Christian Schäffer, 1769

Поделиться

Моделирование языкового дерева

Мы проверили описанные выше идеи на базе названий цветов в языках австралийских аборигенов. Австралийские языки (в отличие от индоевропейских и др.) были выбраны по нескольким причинам. В индоевропейских языках может различаться способ деления цветового спектра на части, но количество частей примерно одинаково — слова обозначают разные части цветового спектра, но их количество меняется не сильно. Так, в русском языке есть два слова для того сегмента спектра, который носители английского языка назовут «blue» (соответственно, «синий» и «голубой» — прим. N+1), но в индоевропейских языках вообще много слов для цветообозначения.

В отличие от индоевропейских языков, в австралийских языках встречаются разные системы наименования цветов, начиная с языка даркиньюнг (Darkinyung), где есть всего два слова (mining — «черный», barag — «белый») и заканчивая такими языками, как кайтетье (Kaytetye), в котором есть целых восемь названий цветов, или бидьяра (Bidyara) с шестью цветообозначениями. Такое разнообразие дало нам большее количество данных для исследования. Кроме этого, в Австралии вообще очень много языков. К началу европейской колонизации их было более 400, и у нас есть данные о системе цветонаименования для 189 языков семьи пама-ньюнга, полученные из базы австралийских языков Чирила (Chirila database).

Для ответа на поставленные выше теоретические вопросы мы использовали методы, разработанные в биологии. Это филогенетические методы, которые используют компьютерные технологии для изучения отдаленного прошлого. Если кратко, то мы применили теорию вероятностей к лингвистическим данными генеалогического дерева языков, чтобы восстановить возможную историю наименования цветов.

В первую очередь, мы построили дерево, которое показывает, каким образом рассматриваемые языки связаны друг с другом. Все современные языки семьи пама-ньюнга восходят к одному предку. Протоязык пама-ньюнга разделился на диалекты, ставшие разными языками, около 6 тысяч лет назад. На момент европейской колонизации в Австралии существовало около 300 языков этой семьи. Обычно лингвисты показывают эти разделения на древовидной диаграмме.

Затем для этого дерева мы построили модель того, как различные признаки (в данном случае — названия цветов) возникают или утрачиваются, а также как быстро эти признаки изменяются. Это очень сложная задача: сначала мы оцениваем правдоподобие реконструкции, потом определяем качество модели относительно предложенных нами гипотез; далее немного меняем параметры модели, чтобы получить другие результаты; оцениваем эту модель и так далее. Мы повторяем эту процедуру много раз (обычно миллионы раз), после чего берем случайную выборку наших оценок. Данный метод изначально принадлежит специалистам в области теории эволюции Марку Пейглу (Mark Pagel) и Эндрю Миду (Andrew Meade).

«Farbenkugel», Philipp Otto, 1810

Поделиться

Обычно получается достоверно реконструировать устойчивые величины, такие как слова для черного, белого и красного цветов. Некоторые формы (например, слово для синего цвета) часто реконструируются просто как отсутствующие в системе. Для третьих реконструкция неустойчива, например, как для желтого и зеленого в разных частях дерева языков: у нас есть некоторые доказательства того, что слова для этих цветов существовали, но уверенности в этом нет.

Результаты нашей работы подтверждают часть полученных ранее данных, но одновременно ставят другую часть под сомнение. В целом полученные нами результаты согласуются с идеями Берлина и Кэя о добавлении слов, называющих цвета, именно в том порядке, который был предложен этими учеными. По большей части наши данные подтверждают: австралийские языки демонстрируют такую же, как и в других языках, модель называния элементов цветового спектра. Если в языке есть три названия цвета, то это будут черный, белый и красный (а не черный, белый и, например, фиолетовый).

Но мы также показали, что австралийские языки, с высокой долей вероятности, могли терять слова, называющие цвета, с той же легкостью, с какой и приобретали. Последнее противоречит существующему уже 40 лет представлению о том, как меняются такие слова — выходит, они ничем не отличаются от любых других слов в языке.

Также мы проследили, откуда пришли слова, называющие цвета. Некоторые из них уже были в языковой семье и, по-видимому, использовались именно в качестве обозначения цветов. Другие слова произошли от названий обиходных предметов, например, tyimp значит «черный» в языке яндрувадха (Yandruwandha), а в близких к нему языках это же слово значит «зола». Также цветообозначения могут происходить от других слов, также связанных с цветом, например, в языке йолнгу (Yolŋu) слово miku означает и «красный», и просто «цветной». То есть названия цветов в австралийских языках имеют такое же происхождение, как и в других языках мира: названия цветов меняются, когда носители языка проводят новые параллели с объектами и явлениями окружающей среды.

Наше исследование показало потенциальную значимость данных об изменении языков для научных областей, прежде считавшихся сферой интересов такой науки, как психология. Психологи и психолингвисты описали, как ограниченные возможности нашего зрения определяют, какие именно части цветового спектра получат отдельные названия. Мы же показали, как эти ограниченные возможности приводят к включению в язык новых слов и потерю старых. Подобно тому, как хамелеона легче разглядеть, когда он двигается, изменение слов в языке позволяет увидеть, как работают отдельные слова.

«A New Elucidation of Colours, Original, Prismatic, and Material», James Sowerby, 1809

Поделиться

Клэр Бауэрн для The Conversation, перевела Анна Ройтберг

Почему почти во всех языках мира «красный» означает красный? — Нож

Профессора и учебники учили, что человек может распознавать цвет как категорически отличный от других только в том случае, если знает для него слово. Если вы знаете обозначения только трех цветов, для вас в радуге будет только три полоски. Синий не будет выделяться как синий, если вы не знаете, как его назвать.

Более того, согласно этой релятивистской точке зрения, категории цвета субъективны. У цветового спектра нет присущей ему реальной организации. У ученых не было оснований полагать, что разные культуры делили спектр на цвета схожим образом.

Для англоязычного человека типа Кэя категория «красный» может включать в себя оттенки от глубокого винного до светлого рубинового. Но для таитян, возможно, к «красному» также относятся оттенки, которые Кэй обозначил бы как «оранжевый» или «фиолетовый». Или, может быть, они делят цвета не в соответствии с сочетанием оттенка, яркости и насыщенности, как это делают американцы, а в соответствии с материальными качествами — типа текстуры или блеска.

К своему удивлению, Кэй обнаружил, что легко понимает цвета на языке таити. В языке было меньше обозначений цвета, чем в английском. К примеру, одно слово, “ninamu”, обозначало и зеленый, и синий. Однако большинство таитянских цветов поразительно хорошо укладывались в категории, которые были Кэю интуитивно знакомы, включая белый, черный, красный и желтый. Странно, думал он, что группировки эти не были более случайными.

Спустя несколько лет, уже в Бостоне, ученый болтал со своим коллегой-антропологом Брентом Берлином, который после университета работал среди носителей майяского языка цельталь в мексиканском штате Чьяпас. Берлин поведал Кэю, что там он ознакомился с теми же цветовыми категориями, что Кэй наблюдал на Таити, включая одно слово для обозначения синего и зеленого. «Эти два языка исторически друг с другом не связаны», — говорит Кэй. И при этом они, судя по всему, дали начало одинаковому способу воспринимать цвет и думать о нем.

Либо он и Берлин столкнулись с совпадением вероятностью один на миллион — либо сторонники теории лингвистической относительности ошибались.

Чтобы разгадать головоломку, молодым ученым требовалось больше данных. В середине 60-х годов оба стали профессорами Калифорнийского университета в Беркли и с помощью своих студентов собрали носителей 20 языков, включая арабский, венгерский и суахили. Каждому из них исследователи показали 329 стандартных оттенков и попросили дать каждому «базовое цветовое обозначение» — простейшим, самым широким по смыслу словом, которое описывает оттенок. Основываясь на результатах своих предыдущих изысканий, ученые добавили цветовой лексикон еще из 78 языков из разных уголков света.

Результаты выявили две удивительные закономерности, которые позднее Кэй и Берлин изложили в 1969 году в монографии «Основные обозначения цветов».

Во-первых, почти во всех рассмотренных ими языках имелись обозначения цветов на основе одних и тех же 11 категорий: белый, черный, красный, зеленый, желтый, синий, коричневый, фиолетовый, розовый, оранжевый и серый.

Во-вторых, разные культуры, судя по всему, строили свой цветовой словарный запас предсказуемым образом. Языки лишь с двумя цветовыми категориями делили спектр на черные и белые. У языков с тремя категориями еще было слово для красного. Дальше шли зеленый или желтый. Затем синий. После него коричневый. И так далее.

Кэй и Берлин решили считать эти общие черты свидетельством того, что наше восприятие цветов берет корни не в языке, а в общей человеческой биологии. Другие эксперты отнеслись к этой идее скептически, поставив под сомнение методы исследователей — или обвинив их в том, что они склонны к англоцентричной предвзятости, в рамках которой 11-цветовые языки типа английского располагаются на верхушке эволюционного цветового древа. Дебаты вызвали волну новых исследований. В ходе следующей половины столетия ученые пытались разъяснить теорию Кэя и Берлина — или опровергнуть ее раз и навсегда.

Они предпринимали путешествия к живущим в труднодоступных местах племенам, изучали не умеющих еще говорить младенцев и вглядывались в мозг человека и животных, все это в попытке ответить на один из самых основных — и самых сложных — вопросов о человеческом сознании: цвет берет свое начало из структуры мозга — или с языка? Или где-то между ними?

Первым биологическую основу обозначений цвета заподозрил Уильям Гладстон, британский писатель и четырежды премьер-министр в 1800-е годы. Он отметил, что древнегреческий поэт Гомер писал о цветах очень странно (например, «море цвета темного вина»), и обнаружил, что в «Илиаде» и «Одиссее» нет конкретных слов для ряда цветов, включая синий и зеленый. Гладстон заключил, что у греков было плохо развито цветовое зрение.

Более чем половину столетия спустя лингвистическая относительность предложила еще одно толкование: Гомер воспринимал море как «темно-винное» не потому, что у него было недоразвитое зрение, а потому что у него не было слов, чтобы постичь цвет моря как-то иначе. «Мир представлен в калейдоскопическом потоке впечатлений, которые наш разум должен организовать, — в основном при помощи языковой системы в голове», — писал американский лингвист Бенджамин Ли Уорф, который выступал за эту теорию в середине 1900-х годов.

В 1950-е годы первое поколение когнитивных психологов задалось целью испытать гипотезу Уорфа. Они обнаружили веские свидетельства в ее пользу.

В задачах на память, к примеру, представители коренного индейского народа зуни, в языке которых для обозначения желтого и оранжевого есть только одно слово, путали оттенки из этих двух категорий чаще, чем англоговорящие участники исследования. Это говорило о том, что язык действительно влияет на мышление.

Спустя десять лет, однако, открытия Кэя и Берлина заставили некоторых ученых задаться вопросом, а не основаны ли цветовые категории на чем-то более глубоком. Они подозревали, что источник кроется глубоко в мозге человека. Но где?

Выяснилось, что наша система цветового зрения чудовищно сложна. Достигая сетчатки глаза, свет активирует три класса фоторецепторных клеток под названием «колбочки». И хотя колбочки могут реагировать на все волны в видимом спектре, каждый отдельный тип колбочки наиболее чувствителен к определенному роду волны: синий, желтый или желто-зеленый. Относительно небольшие различия между ними помогают мозгу проводить достаточно сложные расчеты, которые определяют цвета предметов, на которые мы смотрим.

Этот код остается своего рода тайной, однако нейробиологи начинают его разгадывать. Есть свидетельства того, к примеру, что в зрительной коре (центре переработки информации возле затылка) мозг адаптирует поступающие из колбочек сигналы для восприятия вариаций в рассеянном освещении, от чего банан выглядит желтым, а яблоко красным — неважно, висит ли оно на дереве при ярком дневном свете или притулилось на тускло освещенном прилавке.

Наша способность проводить различие между «бананово-желтым» и «яблочно-красным», однако, может зарождаться в нижней части мозга, в нижней височной доле — зоне, которая отвечает за визуальные задачи высокого уровня, типа распознавания лиц.

Об этом говорит специалист Массачусетского технологического института Бевил Конуэй. Недавно он обнаружил, что у макак (чья сетчатка схожа с человеческой) в этой зоне есть крошечные островки клеток, которые настроены на определенные оттенки и предоставляют своего рода пространственную карту цветового спектра. При этом нейронные сети, распределяющие цвета по группам, судя по всему, располагаются в другом районе мозга — причем только у человека.

Тот факт, что у нас за различение цветов и их распределение на группы отвечают разные механизмы, говорит о многом, считает психолог из Университета Голдсмитс в Лондоне Жюль Давидофф.

Это, например, может объяснять, почему два англоговорящих человека смотрят на один и тот же оттенок бордового цвета, оба отличают его от соседних оттенков, но при этом могут иметь разногласия по поводу его базового цветового обозначения. Один может назвать оттенок красным, другой — коричневым или фиолетовым.

На самом деле Давидофф и другие ученые обнаружили, что категории цвета демонстрируют гораздо большее разнообразие, чем предполагали результаты изначального исследования Кэя и Берлина.

После публикации работы «Основные обозначения цветов» критики упрекнули Кэя и Берлина в далеко идущих выводах на основе рассмотрения лишь 20 языков, на многие из которых, например на английский и арабский, очевидно сильно повлияла мировая промышленность. Так что когда христианский лингвист и переводчик Библии Уильям Меррифилд предложил привлечь проповедников и миссионеров по всему миру к проведению опросов в отдаленных районах, Кэй и Берлин с удовольствием воспользовались этой возможностью. Получившаяся в итоге база данных, завершенная в начале 80-х годов и получившая название «Международное исследование цветов», заключала в себе базовые цветовые обозначения из 110 языков, причем на всех этих языках говорили представители неиндустриальных обществ.

В широком смысле «Международное исследование цветов» подтвердило изначальные суждения Кэя и Берлина: многие цветовые категории схожи в разных культурах и даже схожим образом возникли в языке, что говорит о серьезной биологической основе категоризации. Но эти данные также выявили разнообразие поразительного масштаба. К примеру, язык бразильских индейцев каража, где существуют четыре базовых цветовых обозначения, запихивает желтый, зеленый и синий в одну категорию. Лингвисты указывают на схожие расхождения в других языках.

В русском и современном греческом, например, есть различные термины для обозначения светло-синего (голубого) и темно-синего (синего), то есть в этих языках существует 12 базовых цветов. Корейский меж тем различает “yeondu” (желто-зеленый) от “chorok” (зеленого), проводя между этими категориями границу, которой не существует ни в одном другом языке.

Что может объяснять эти различия? В начале 2000-х годов Давидофф с коллегами сравнили цветовое восприятие англоязычных людей с носителями языка беринмо из Новой Гвинеи и представителями народности химба из Намибии — эти две группы оперируют лишь пятью базовыми обозначениями цвета, включая сине-зеленый (по-английски “grue”). В ходе одного из экспериментов ученые показывали участникам шкалу с различными градациями цвета, а затем ставили ее рядом со второй шкалой с градациями немного иного оттенка. Если первая шкала была зеленой, англоязычные участники с легкостью разбирали вторую шкалу, если ее цвет переходил в английскую категорию синего. Однако у носителей беринмо и химба с этим заданием были сложности. Они так же легко, как и все остальные, различали конкретные оттенки, но считали две шкалы более схожими между собой, чем другие, если в их языке они носили одно и то же название. Другие исследования демонстрируют, что носители русского языка легче видят различия между своими двумя «синими» цветами, чем англоговорящие участники, тогда как у корейцев глаз заточен на отличия между их желто-зеленым и зеленым цветами.

Создавалось впечатление, что эти данные поддерживают релятивистскую гипотезу: слова влияют на восприятие, делая цвета более похожими друг на друга — или более отличными друг от друга, чем они на самом деле являются.

Однако в то же самое время ученые выяснили, что способность категоризировать цвета свойственна человеку уже во младенчестве — еще до того, как он освоит язык. Когнитивный психолог из Университета Сассекса Анна Франклин недавно продемонстрировала, что не владеющие речью маленькие дети так же хорошо воспринимают границы цветов, как и взрослые носители английского языка. Когда младенцам показывали серии шкал цвета, дети дольше смотрели на цвета из категорий, которых они раньше не видели. Если сначала ребенку показали лимонно-зеленую шкалу, например, то потом он больше уделял внимание шкале цвета морской волны, чем шкале травянисто-зеленого цвета. Задержка взгляда предполагала, что младенец распознает цвет как новый и потому ему интереснее на него смотреть. Хотя младенцы различают два разных оттенка зеленого, «в своей памяти они их классифицируют как перцептивный опыт одного рода», в результате чего изменение цвета воспринимается как нечто менее непривычное.

Остается, однако, неясным, почему младенческий мозг в принципе категоризирует цвета.

В ходе проведенного в 2011 году исследования команда ученых из Медицинской школы горы Синай в Нью-Йорке вывела математическую формулу, которая описывает то, как ввод информации с сетчатки приводит к разделению цветов на теплые (белый) и холодные (черный) оттенки. Это говорит о том, что физические свойства зрительной системы человека могут создавать естественные «тектонические разломы» в цветовом пространстве. Другие исследователи утверждают, что цвета в нашем окружении могут группироваться вокруг определенных оттенков, типа ярко-красного цвета крови или ягод — или зеленого цвета травы и листвы. В младенчестве человек учится схватывать эти статистические закономерности.

Многие специалисты прогнозируют, что наука в конечном итоге примирит между собой релятивистскую и универсалистскую философии. «Как и в случае всех прочих споров на тему того, что больше влияет на человека — природа или окружение, в конечном итоге оказывается, что и то, и другое», — комментирует Франклин. В 2008 году она обнаружила, что младенцы быстрее распознают цвет из новой категории, если она появляется в их левом поле видимости, которое направляет сигналы в правое полушарие мозга. Взрослые, напротив, скорее распознают новую цветовую категорию, если она фигурирует в правом поле видимости, которое соответствует левому полушарию (где располагаются речевые центры).

Результаты указывают на то, что по мере того, как мы узнаем слова для обозначения цветов, а категории цвета становятся более лингвистическими, они одновременно становятся более лево-полушарно-ориентированными, поясняет Франклин. Где-то в период между младенчеством и зрелостью по таинственной причине цветовые категории могут собрать свои манатки и переехать в другое полушарие.

Эта гипотеза может разрешить давний спор, развязанный Кэем и Берлином. Но также она поднимает и новые вопросы: закладывают ли цветовые категории, которые мы воспринимаем в младенчестве, фундамент для категорий, которые мы воспринимаем во взрослом возрасте, создавая таким образом группы, которые язык затем меняет и оттачивает? Или уже в детстве язык присваивает себе процесс цветовой категоризации, навязывая восприятию свои порядки?

Ответ может разъяснить не только запутанный механизм восприятия цветов, но и то, почему мы в принципе склонны дробить мир на группы — почему мы делим людей на расы, касты, гендеры и виды сексуальной ориентации; почему у химба только пять базовых обозначений цвета, но зато множество слов для раскраски шкур скота. Цвет — это «испытательный полигон» человеческого опыта, полагает Франклин. То есть гораздо больше, чем просто семь цветов радуги.

Читать «Мы говорим на разных языках (СИ)» — «Серый Шут» — Страница 3

Ему безумно жаль ее – брошенную и одинокую, такую постаревшую, в засаленном старом платье, вытирающую горькие слезы.

Ему кажется, что они сделали ей очень больно своим поступком.

— Пока, – тихо шепчет он, переступая порог.

— Пройтись захотелось, – Грэй обернулся, спрятав кривоватую улыбку. – Ты ужинал?

— Нет.

— Ясно, – Грэй пошел на кухню и распахнул холодильник.

Минуту рассматривал пустые полки, потом со вздохом захлопнул его и грохнул на плиту кастрюлю с водой.

«Придется варить пельмени, если они остались, или валить в магазин».

Налив себе кофе, Грэй сел на подоконник, всматриваясь в ночь, и задумался. В принципе, есть он не хотел. Голова почему-то была забита совершенно ненужными вопросами относительно сегодняшнего вечера. Он сам не понимал, что вдруг заставило его укрыть от дождя совершенно незнакомую девушку собственной кофтой, почему ее потерянный вид заставил что-то внутри болезненно сжаться и ни с того ни с сего помочь ей?

— А папа принес новые мультики! – на кухню заглянула темноволосая девочка лет пяти и хитро улыбнулась, глядя на Грэя. – Про принцессу и дракона. А ты что принес?

Грэй отставил чашку и слез с подоконника, усевшись на корточки у стены и невольно улыбнувшись ей.

— Ничего, малышка.

Девочка без приглашения устроилась у него на руках и дернула за кулон на шее, привлекая внимание.

— Так и знала, – вздохнула она. – А еще ты опоздал. Приходила Юма, она принесла мне большой кусок торта и ванильные вафли.

— Хорошо, – Грей взъерошил ей волосы. – Хочешь, кулон отдам на время? А папа дома давно?

Малышка нахмурилась, подозрительно на него покосившись, но потом кивнула.

— Да, еще днем вернулся. Необычно, правда?

— Есть такое, – Грэй ссадил девочку на пол и снял с шеи кожаный шнурок с подвеской, сунув в требовательно протянутую ладошку. – Мне надо поговорить с ним.

— У тебя всегда куча дел, – она наигранно обиженно сложила на груди руки. – Когда сможем поехать в парк с аттракционами?

— Когда папа разрешит, – Грэй прошел мимо. – Грэнзэ?

Подойдя к комнате брата, он стукнул костяшками по косяку, хотя дверь была распахнута настежь.

– Что-то случилось?

Тот читал какую-то книгу и только хмуро качнул головой, не поднимая взгляд.

— Нет. Ничего такого, что могло бы тебя заинтересовать или отвлечь от твоих гулянок. Но раз уж спросил – Кира убили.

Грэй откинул голову на стену, так и не переступив порог, и прикрыл глаза. Кир был другом Грэнзе и его напарником во многих рабочих моментах. Наверное, брата это расстроило…

— Ясно…

— Ни черта тебе пока что не ясно! – Грэнзе швырнул книгу в стену и вскочил. – Денег он мне так и не отдал! Почти месяц работы впустую!!! Понимаешь? Месяц!!

Грэй не среагировала на крик и брошенную книгу. Брат потерял как минимум свой месячный заработок и хорошего друга … вряд ли он сейчас в том настроении, чтобы с ним можно было поговорить о сегодняшнем вечере и спросить совет. Ему самому бы сейчас совет дать стоило. Знать бы еще какой.

— Юма, найди ему хоть какое-то дело.

Кафетерий уже давно закрыт, но к удивлению Грэя, на стук брата дверь открывается, и их впускают.

— А что он умеет? – хорошенькая официантка без стеснения падает брату на колени и целует в щеку.

— Пусть хоть что-то делает, – Грэнзэ слегка отстраняется от нее, одновременно придвигая Грэю чашку с кофе. – Нам любая работа сгодится.

— Она наконец-то сдохла? – Юма дергает бровью, но в ее взгляде нет даже намека на сочувствие.

— Нет. Но нам там больше нет места.

На миг сморщившись, Юма кивает и оценивающе смотрит на Грэя.

— Зря ты его с собой притащил, – негромко замечает она. – Обуза.

— Он мой брат, – коротко режет Грэнзэ. – Найди ему дело.

Грэй давится горячим горьким кофе и молчит.

Ему неуютно под пристальным взглядом этой незнакомой девушки, которая явно не довольная его тут присутствием. Хотя брату рада, и он, видимо, хорошо тут всех знает, раз даже ночью ему открыли двери.

— Ладно, – Юма вздыхает, пока ее рука рассеянно гладит Грэнзэ по длинным растрепанным волосам. – Пусть посуду моет. Справишься с этим, а?

Грэй вскидывает взгляд, видит, что брат закуривает, явно не собираясь поддерживать его даже одобрительным жестом, и торопливо кивает.

Будь что будет, но назад он не вернется.

Грэнзэ кивнул, приглашая Грэя войти, провел руками по лицу и шумно выдохнул.

— Где кофту просрать умудрился? – он смерил брата неожиданно теплым, смертельно усталым взглядом и взял со стола бутылку пива. – Опять по сторонам много глазел, мечтатель?

Грэй усмехнулся, усаживаясь в кресло напротив, и отрицательно мотнул головой.

— Знаешь, я сегодня неожиданно решил побыть героем дня. Хотел вот тебя спросить, но сейчас явно не до этого.

Грэнзе тихо засмеялся, прищурившись, и выпил большой глоток пива.

— Ничего неожиданного я в этом не вижу. Валяй, рассказывай. Деньги все равно уже не вернутся, да и Кир с того света тоже.

====== “Я просто верну ее и все” ======

Дом. Холодные, выверенные до миллиметра стены застыли в немом совершенстве, режа взгляд своими безупречными углами, словно упрекая Герду за ее растекшуюся по лицу тушь и смазанные тени.

«Геометрия. Совершенная, идеальная, бездушная геометрия. Все четко под 90 градусов. Все ровно, все промерено, измерено и взвешено. Ни грамма лишней штукатурки, ни одного недоведенного вензеля на потолке… Говорят, что человеческое лицо становится полностью симметричным только после смерти. А у нас уже при жизни все идеально. Ни одного изъяна, ни зазорчика или отошедшего уголка обоев. Как будто уже мертво все заранее…»

Герда сбросила туфли прямо посреди коридора, добралась до дивана в гостиной и рухнула прямо в одежде на мягкие замшевые подушки, сжимаясь в клубок.

Дом молчал, взирая на свою хозяйку натертыми до блеска зеркалами и рамами с дорогими картинами признанных художников прошлых лет. Герда прижала к себе остро пахнущую дешевыми сигаретами кофту и горько заплакала, выбрасывая в этих бессильных слезах боль невосполнимой потери.

Слезы хоть чуть успокаивали ее, впитываясь в кремовую замшу обивки вместе с тушью.

Впервые за долгое время это подарило ей какую-то злую радость.

«Не ототрут уже. Придется или обшивку менять, или терпеть пятна».

Сев, Герда оглядела свой дом и передернула плечами, как будто ей было холодно. Бездумно погладила серую толстовку на своих плечах и слабо, вымученно улыбнулась ей, как живому существу.

«Интересно, кто был тот человек? Почему он вдруг решил помочь мне ни с того ни с сего? Даже денег не попросил… впрочем, наверное, рассчитывал на мою благодарность, а я, как курица, даже ничего не сказала».

Сняв кофту, Герда положила ее рядом с собой и попробовала по ней составить портрет ее владельца.

«Явно не новая. Даже странно, что не стал ждать, когда я соображу отблагодарить. Там такой бедный район, что и сотки хватило бы с лихвой».

Герда еще раз попробовала представить себе, каким бы мог быть тот человек, который вдруг укрыл ее от непогоды, но в голове настойчиво всплывал только образ отца в гробу. Из всех, кого она знала, лишь он один мог запросто скинуть на улице пиджак и укрыть им любую нищенку в непогоду. Только отец. Никто больше так не поступал, никто так не делал, и его не раз упрекали в этом все абсолютно, включая мать.

Она снова зарыдала, уткнувшись носом в подушку, и сама не заметила, как наконец-то заснула, полностью обессиленная своим горем.

Проснувшись среди ночи, Герда с трудом смогла вспомнить вчерашний день, который сначала показался просто дурным сном, но потом она увидела на себе черное траурное платье и быстро осознала, что похороны были на самом деле, как и все, что последовало за ними.

Она дернулась, проведя рукой по дивану, и не обнаружила рядом с собой теплую кофту, которая спасла ее от дождя.

— Я ждал тебя, – из кресла у окна поднялся ее муж и, подойдя ближе, присел на краешек дивана. – Мы все волновались, когда ты убежала из ресторана, ты была не в себе. Я понимаю тебя, такое потрясение…

Значение цвета в разных языках

Этнографы выяснили, что народы разных цивилизаций совершенно по-разному воспринимают цвета. Как оказалось, цвета бывают не только светлыми и темными, но еще и мокрыми, сухими, грустными, немыми. На основании данных исследования The World Color Survey, антропологи утверждают, что изначально люди различали в языке понятия «светлый» и «темный» (условно «белый и черный»), затем красный (цвет крови), а потом уже более «изысканные» цвета: желтый, зеленый, голубой, коричневый, розовый, серый,… Но не ко всем культурам эта методика применима.

Ао страны Восходящего Солнца

Для японца иногда неважно, идет ли речь о синей, красной или иной части цветового спектра, — пишет М. Пастуро. В восприятии японцев решающим аспектом является блеск и матовость. Японский язык содержит несколько определений белого цвета: от тускло-матового до ослепительно-блестящего, что кажется европейцу чрезмерным – мы ни различить их не можем, ни назвать из-за отсутствия соответствующей лексики. Но при этом голубой, синий и зеленый цвета в японском языке обозначаются одним словом [ао]. Например, овощи называются [аомоно], зеленое рисовое поле — [аота], в то время, как в большинстве европейских языков «овощи» ассоциируются с чистым зеленым цветом безо всякой примеси: greens (англ.) / la verdure (фр.) / la verdura (ит.). Параллельно в японском языке имеется слово [мидори] с более узкой «зеленой семантикой», при этом [ао] означает цвет в динамике, как результат сиюминутного зрительного восприятия или как постоянно меняющийся объект: море, небо, зеленый цвет светофора. Например, блестящий цвет дерева после дождя выражается через [ао], тогда как [мидори] характеризует зелень дерева, как постоянную, внутренне присущую ему характеристику. Мы здесь наблюдаем совершенно другую логику, которой подчиняется язык и по которой цвет объекта зависит от трактовки бытия: со стороны наблюдателя или изнутри самого объекта. [аодзора] – голубое небо; [аосинго] – зеленый свет светофора; [аоба] – молодая светло-зеленая листва.

В этом значении слово образует ассоциативные характеристики. Например, [аосудзи] – вены, [ао као] – бледное лицо. Это легко можно себе представить. Но вот когда мы говорим «побагровел от ярости», японцы усматривают другое состояние и говорят [аосудзи-о татэру], буквально напряг вены (приобрел синеватый оттенок). Любопытно, что в европейских языках это состояние также, как и у нас, ассоциируется преимущественно с красным цветом voir rouge (фр.) / vedere rosso (ит.) / see red (англ.). Кстати, во французском языке выражения, означающие «раздражение», делятся по принципу «что приливает – кровь или желчь»: rouge de colère (красный от гнева), voir rouge (досл. видеть в красном цвете, т.е. прийти в ярость), vert de colère (зеленый от гнева), vert de jalousie (зеленый от ревности)!

Но вернемся к японскому, где [ао] активно используется в переносном значении: [аоики тоики]еле дышать, находиться в затруднительном положении, [аонисай] – досл. синий (а может и зеленый?) новичок. Так в Японии пренебрежительно называют молодых сотрудников))) У нас для обозначения «незрелости» в профессиональном плане используется слово «зеленый» или «желтый» (желторотый птенец), и другие европейские языки поддерживают это направление: green (англ.) / en herbe (фр.) / in erba (ит.) (примеры на японском языке и толкования взяты из статьи А.С.Гладкиной «Феномен ао»).

Язык отражает мироощущение. Если у нас символом траура и смерти является черный цвет, то в Японии – белый. На первый взгляд непонятно, ведь белый символизирует чистоту, невинность, рождение новой жизни…  Но если вспомнить, что культура Японии зиждется на принципах буддизма, и жизнь воспринимается, как цепь переходов между бытием и небытием, то символика белого цвета, означающего не конец, а новое начало, наполняется совершенно иным, глубоким смыслом.

Цвет грустный и веселый

Как пишет Мишель Пастуро, представители социумов, живущих в глубине африканского континента, часто не задумываются о том, что между цветами есть какая-то граница. Здесь цвет бывает сухим или влажным, мягким или жестким, гладким или шершавым, глухим или звонким, веселым или грустным, и даже немым. Он воспринимается в нераздельном единстве с данными других органов чувств, а не как самостоятельный феномен, обусловленный исключительно зрением. Кроме того, у многих этносов Западной Африки хроматическая культура, цветоощущение и лексические определения цвета зависят от пола, возраста и социального статуса человека. Например, в языках некоторых народностей Бенина есть множество названий для разных оттенков коричневого (или того, что глазу западного человека кажется коричневым), но одни названия используются только мужчинами, а другие – только женщинами. Здесь мы далеки от таких привычных понятий, как синий, красный, желтый, зеленый. А сколько еще существует в разных уголках мира определений, относящихся к цвету и совершенно недоступных пониманию европейского исследователя? (по книге М. Пастуро «Синий. История цвета»).

Например, жители Новой Гвинеи (в племени Дани) делят мир на холодные [mili] (синий, зеленый, черный и т. д.) и теплые [mola] (белый, желтый, красный и т.д.) цвета. А что касается племени Пираха в Амазонии, ученым так и не удалось установить слова, обозначающие цвет. При необходимости представители Пираха используют описательные конструкции, например, красный именуется «как кровь». Нужны ли им, вообще, обозначения цветов – пока вопрос.

Ассоциативность по-французски

Надо сказать, французский язык очень чувствителен к описательным конструкциям. Даже официальный список цветов изобилует названиями растений и природных явлений. Да и не только. Если о красном цвете сказать «кардинал», воображение сразу нарисует кардинальскую мантию – не карминную, не пурпурную, не алую, а имеющую чуть приглушенный, насыщенный оттенок красного. Вероятно, описательные традиции укоренились во времена королевской власти, когда по утверждению очевидцев, названия цветов одежды возникали в результате словесных баталий, а не отражали визуальные ощущения. Если gris d’été (серое летнее небо), bleu mourant (мертвецки-синий) нам понятны, то tristamie (грустная подружка), couleur de faute de pisser (цвет мочи, если долго не ходить в туалет!), singe envenimé (злобная обезьяна), couleur de péché mortel (цвет смертного греха), désirs amoureux (любовные желания), veuve réjouie (веселая вдова) – много ли нам скажут эти названия сегодня? Лично мне хотелось бы взглянуть на цвет потерянного времени (temps perdu), это актуально!

Французский язык до сих пор верен принципам ассоциативности при обозначении цветов, и даже в официальных перечнях цветов можно встретить названия со ссылкой на растения (слива, апельсин, гранат,…), продукты (шоколад, ваниль, бордо,…), животных (верблюд, попугай, бычья кровь, блоха! последнее устаревает, но в мире моды оно прижилось,…), природные явления (небо, Луна, Марс) и т. д. Русский в этом отношении предпочитает не изобретать велосипед, а делать кальку с английского, кстати, тоже языка с историей и хорошей фантазией – по крайней мере, в некоторых случаях. Например, официальные цвета Old Lace, Bondi Blue, Robin egg blue на русский переводятся дословно старое кружево, вода пляжа Бонди, цвет яйца дрозда))))

Цветистая речь

Европейские языки объединены довольно близким мироощущением носителей, поэтому символика цвета обладает похожими признаками, что выражается в метафорических словосочетаниях. В своем обзоре я приведу лишь несколько примеров из французского, итальянского и английского языков. Капля в море для такой интересной и сложной темы!

Черный – цвет отрицательных эмоций, траура, нечистоплотности, обмана (marché noir — черный рынок, être en noir – быть в трауре (фр. ) / mercato nero – черный рынок, vedere nero – видеть в черном свете (ит.) / black market – черный рынок, black swan – черный лебедь, странное явление (англ.)

Белый – цвет чистоты и невинности. Во французском и итальянском имеет также смысл отсутствия, «незаполненности» (слово «бланк» пришло именно из французского). Mariage blanc – фиктивный брак (фр.) / notte in bianco – бессонная ночь, tiro in bianco — холостой выстрел (ит.). Любопытно, что ряд фразеологизмов в английском языке со словом «белый» имеет отрицательную коннотацию: show the white feather (проявить трусость). Согласно исследованию Е.Н. Белой о межкультурной коммуникации, у выражения есть историческое объяснение. Белое перо в хвосте бойцовского петуха считалось признаком плохой породы. Также «белый» может интенсифицировать эмоцию: colère blanche (впрочем, ярость может быть и bleuecolère bleue, и rouge – être rouge de colère, французы – мастера эмоциональной лексики!), at white heat (до белого каления, англ.).

Красный – цвет крови, энергии в положительных и отрицательных смыслах, цвет возбуждения и опасности. Кнопка аварийного останова всегда красного цвета! Etre dans le rouge (фр.) / andare in rosso (ит.) – быть на пределе возможностей, как правило, финансовых по аналогии с банковским балансом. Это – стойкая реалия, потому что в английском также существует выражение to be in the red и его антоним to get out of the red.

Зеленый – цвет природы и в то же время «болезненный» цвет. Se mettre au vert (фр.) – выехать за город, выйти из сложной ситуации. Avoir la main verte (фр.) / Avere il pollice verde (ит.) означает «быть легким на руку в выращивании цветов, садов…». В итальянском существует выражение Essere al verde – быть на мели, без денег. Английский очень богат на значения green – от метафорического названия долларов до hes steel green (он еще молокосос) и greeneyed monster (жгучая зависть). Существует версия, что выражение greeneyed jealousy было придумано Шекспиром в пьесе «Венецианский купец», затем оно вписалось в языковую систему, где зеленый цвет имел плохую репутацию по аналогии с болезненным цветом кожи, и зажило самостоятельной жизнью, породив монстра)))

Синий – самый сложный случай. Синий цвет словно бы не существовал в древнем мире и в средневековой Европе до эпохи Возрождения. Римляне его считали варварским и мрачным. Древние ученые описывали свойства радуги, насчитывая до 6 цветов, при этом синий они полностью игнорировали. Мишель Пастуро посвятил целую книгу исследованию этого феномена, которая называется «Синий. История цвета». Она написана живым интересным языком, в ней приведены примеры и свидетельства, позволяющие взглянуть на нашу историю свежим взглядом сквозь призму такого, казалось бы, бытового явления, как синий цвет! С моей точки зрения, само звучание слова выглядит чуждым: bleu (фр.) / blu (ит.)/ blu (англ.), что неудивительно, так как оно произошло от германского blau. Вторая странность: неразличение синего и голубого, хотя исключение составляет итальянский язык со своим звонким и ярким, как блики солнца на глади Средиземного моря, словом azzurro (произошло от арабского lazaward – лазурит, lazurd в устном произношении). У арабов этот цвет также имел отрицательную коннотацию. Как пишет В.С.Морозова, в толковом словаре «ал-Мунджид» зафиксиро­ван фразеологизм al-aduww al-azraq (заклятый враг) (букв. голубой) и дается следующее объяснение: так как у большинства ви­зантийцев, с которыми арабы сильно враждовали, были голубые глаза, это и послужило причиной называть лютых врагов «голубыми». Совсем не удивительны нынешние фразеологизмы: contes bleus — россказни, peur bleue – сильный страх (фр.) / in blue fear, in blu funk – в панике (англ.). Хотя у этого слова есть и оборотная сторона – метафорическое название неба, моря, океана, наполненное созиданием и возвышенными смыслами. Как же в этом контексте не вспомнить, что такое Blues? Блюз – когда хорошему человеку плохо. Настоящая квинтэссенция нелегкой судьбы этого слова!

Как видите, тема интересная и неисчерпаемая. Комментарии открыты для дополнений, размышлений и новых версий!

Поддержите нас в соцсетях:

Как говорить на разных языках (не теряя рассудка)

Джейкоб Гиббонс Последнее обновление:

Хотите превратить свою жизнь в языковое жонглирование?

Один второй язык может занять немного времени, но когда вы добавите третий, четвертый и другие, игра изменится.

Выработав несколько простых привычек, вы сможете пользоваться всеми преимуществами жизни, полной языков в будущем.

Вот как говорить на разных языках… не теряя при этом рассудка.

Содержимое

  • Как ваш мозг обрабатывает разные языки
    • Разговор на разных языках буквально перекраивает ваш мозг
    • Переключение кода: олимпийский вид спорта для полиглотов
    • Задачи полиглота: трудности общения на разных языках
    • Чего нельзя делать в процессе изучения языка
    • Сохранение ваших языков
    • Языки для жизни: некоторые соображения для жизни, полной языков

Скачать: Этот пост в блоге доступен в виде удобного переносимого PDF-файла, который вы можно взять куда угодно. Нажмите здесь, чтобы получить копию. (Скачать)

Как ваш мозг обрабатывает разные языки

Вы когда-нибудь слышали миф о том, что только дети могут хорошо учить языки? Если вы пропустили это, то это уже давно опровергнуто.

Человеческий мозг почти волшебным образом способен адаптироваться к новым языкам в любой момент жизни, и есть много доказательств того, что новый язык — лучшая пища для мозга.

Мы знаем это, глядя на некоторые различия между мозгом людей, говорящих на одном языке, и людей, говорящих на нескольких языках. Например, многоязычный мозг обычно больше и имеет больше серого вещества. Они также намного более устойчивы к инсультам и лучше всего справляются с деменцией. Частью того, как ваш мозг приспосабливается к одновременному восприятию нескольких разных языков, является его физическая адаптация. Как вы можете себе представить, ремоделирование вашего мозга имеет много побочных эффектов, но вы должны думать обо всех них как об улучшениях.

Разговор на разных языках буквально перестраивает ваш мозг

Изучение новых языков и говорение на них физически изменяет форму вашего мозга, создавая новые нейронные пути и добавляя новые синапсы. Чем больше разных языков вы изучаете и используете, тем больше новых путей создается. Это на самом деле буквально развитие вашего мозга и повышение его эффективности в этом процессе.

Вполне логично, что ваш мозг растет, когда вы используете несколько языков, поскольку исследования показывают, что разные языки хранятся в физически разных частях мозга.

Похоже, что хранение языков в разных физических отделах мозга эффективно не только для функционирования нервной системы, но и для жизни. Считается, что это является причиной повышенной склонности полиглотов к многозадачности и фильтрации важной информации от менее важных отвлекающих факторов и фонового шума.

Именно эти навыки фильтрации определенных видов информации и распределения вашего внимания между задачами позволяют людям, говорящим на нескольких языках, не только переключаться между ними, когда им это необходимо, но и быть в состоянии подсознательно распознавать социальные сигналы, которые говорят, когда уместно переключиться. языки, также известные как переключение кода.

Переключение кода: олимпийский вид спорта для полиглотов

Переключение кода — это когда вы переключаетесь между языками или языковыми разновидностями, и, как вы, возможно, уже догадались, это функция, включенная в стандартную подписку на все человеческие мозги.

Это впечатляющий подвиг, североевропейские лингвистические олимпийцы совершают это так небрежно, что в общежитиях они выглядят крутыми и приземленными. В середине разговора на своем родном языке со своим другом из дома они плавно бросают вам английское «привет, как дела», а затем начинают новый разговор с кем-то еще на испанском языке, и все это без прерывания пот.

Звучит утомительно, правда? Не так много. Вот несколько моментов, которые большинство людей не понимают при переключении между разными языками:

.
  • Вы уже делаете это, даже если говорите на одном языке.  Когда вы разговариваете со своим университетским профессором и вдруг обнаруживаете, что ясно произносите -ing в конце слов и переключаете свои да на да  , это тоже своего рода переключение кода, только между «социолекты» или определенные способы высказывания, относящиеся к классу, образованию или групповой идентичности.
  • В основном это подсознательная реакция на факторы окружающей среды. Когда вы говорите на разных языках, социальные сигналы будут предлагать вам сменить код.   Услышав или прочитав знакомый язык, вы можете легко вызвать мгновенное мысленное переключение на него, а вид лица друга, с которым вы говорите, почти наверняка вызовет это. Эта способность подсознательно анализировать языковую среду и реагировать на нее — одна из вещей, которая делает многоязычный мозг таким эффективным и экономит ему много умственной энергии.
  • У вас есть языковое право вето. Когда вы вернетесь домой, наслаждаясь настоящим мексиканским тако со своей англоговорящей семьей, «ay, qué rico!» может попытаться вылезти из вашего горла, но, как правило, последнее слово остается за вами, выпускаете ли вы в мир испанское восклицание или английское. Во всяком случае, большую часть времени.

И тут все начинает немного запутаться.

Задачи полиглота: трудности общения на разных языках

Как мы уже говорили, в большинстве случаев ваш мозг будет играть ведущую роль в языках. Но время от времени все эти внешние и внутренние сигналы пересекаются. Происходят странные вещи.

Говорить на разных языках естественно и полезно для вас так же, как бег естественен и полезен для вас: чем больше, тем лучше, но иногда у вас бывают судороги или вы просто изнашиваетесь.

Источником большинства этих спазмов для людей, выросших на одном языке, будет ваш родной язык. Это было давно, вы подсознательно сделали много своих предположений о языке в целом основан на , и это то, что жестко запрограммировало вас на изучение языков. Он часто будет совать свой микроуправляющий нос туда, где ему не место. В то время как иногда ваши другие языки выдерживают это, иногда он просто перебивает их.

Другие проблемы с полиглотами возникают из-за отсутствия практики, личных различий в стиле обучения и того же несовершенства процесса обучения, из-за которого вы время от времени говорите что-то не то на родном языке. Вот несколько наиболее распространенных проблем, с которыми полиглоты сталкиваются ежедневно:

  • Вмешательство : Это собирательный термин для всех тех случаев, когда вы случайно использовали немецкую грамматику в португальском языке или когда вы пытались сказать что-то на тайском языке, но произносили это как английское слово, и кто-то подумал, что вы сказали что-то грубое. Когда структуры или соглашения одного языка мешают другому, вы смешиваете знания разных языков, что обычно приводит к тому, что не имеет смысла ни на одном из языков. Борьба реальна, и реакция большинства людей на нее будет варьироваться от терпеливой до веселой.
  • Уменьшение ощущения «родности» на вашем родном языке : Этот язык обычно появляется короткими внезапными всплесками, и это часто смешно и весело, когда это происходит. Вы буквально переводите идиому с другого языка или не можете вспомнить, как эта штука называется по-английски. Иногда вам может быть трудно сказать, правильно ли то или иное предложение на вашем родном языке, в то время как вы изо всех сил пытаетесь сознательно думать о правилах, которые вы обычно используете подсознательно. Это в порядке вещей, так что просто научитесь смеяться над этим.
  • Моменты остроумия : Чем больше языков вы говорите, тем больше у вас «событий остроумия». Это на самом деле технический термин для этого, и это именно то, на что это похоже: когда у вас почти есть слово, оно вертится у вас на кончике языка, но вы просто не можете его вспомнить. Обычно это происходит довольно равномерно на всех ваших языках, включая родной.
  • Заржаветь или забыть языки : Языки требуют времени и внимания, и чем больше вы говорите, тем больше времени вам нужно, чтобы сохранить их живыми и здоровыми. Многие начинающие полиглоты совершают ошибку, делая один шаг вперед и один шаг назад, позволяя одному языку чахнуть, в то время как они посвящают все свое внимание новому. К счастью, заново выучить ржавый язык довольно легко.
  • Страсть к перемене мест : Назовите это преимуществом или недостатком, но многие мультиязычные люди стремятся использовать свои языки в странах, из которых они приехали. Практика испанского языка во время вашего ежегодного отпуска в Андалусии разумна, но сколько языковых каникул вы можете уместить в год? Ответ может заключаться в том, чтобы просто собраться и отправиться в путь навсегда!

Большинство «проблем», возникающих при говорении на разных языках, лучше назвать «забавными неприятностями», и я не думаю, что когда-либо встречал человека, изучающего язык, который сказал бы мне: «Ну, я просто сдаюсь, потому что я слишком все время в замешательстве и слишком много путешествую».

Тем не менее, есть решения даже для самых мелких проблем с полиглотами!

Надеюсь, вы согласны с тем, что проблемы с полиглотами — это скорее повод поставить хэштег и посмеяться в Твиттере, чем отвлечь вас от изучения других языков.

Вы были буквально созданы для этого, поэтому ваш мозг незаметно выполняет за вас 90% работы за кулисами, но есть пара вещей, которые вы можете сделать при изучении, использовании и поддержании своих языков, чтобы справляться с остальными 10. %.

Что

не делать в процессе изучения языка

Кажется, что существует столько же способов выучить язык, сколько учеников, и разные подходы лучше подходят для разных учащихся. Но если вы хотите, чтобы разные языки были аккуратно организованы в вашей голове, есть пара конкретных подходов, от которых вас следует предостеречь.

1. Изучение двух очень похожих языков одновременно

Одновременное изучение двух близкородственных или в остальном похожих языков, как правило, недопустимо для изучающих языки, особенно для тех, кто хочет свести к минимуму свои проблемы с полиглотией в будущем.

Это связано с тем, что изучение языка в значительной степени представляет собой игру по поиску закономерностей различий . Языки, в которых много одинаковых или похожих слов и частей слов, представляют собой разные системы с абсолютно одинаковыми правилами (правилами порядка слов, формулировкой вопроса, спряжением глаголов) и очень похожими частями, поэтому выяснение того, какие Части этого набора правил являются проблемой даже для такого эффективного в изучении языка объекта, как человеческий мозг.

Это не значит, что вы не можете учить более одного языка одновременно — некоторые исследования показывают, что чем больше, тем лучше, — но это означает, что вы должны быть осторожны в своем выборе. Японский и русский могут подойти, но испанский и итальянский не очень.

2. Основание слов и значений одного языка на словах и значениях другого

Всегда слышишь: не переводи. Вместо этого старайтесь думать на том языке, на котором говорите. Но что это на самом деле означает, и как вы это делаете?

На первый взгляд, это означает, что не нужно просто думать о «голубом доме», когда вы читаете или слышите  la casa azul . Но это означает и нечто более глубокое: la casa azul не должно не только не переводиться в вашем уме так, как вы его слышите, но и вообще не должно иметь ничего общего с английским понятием «дом» или цвет под названием «синий».

La casa azul должна быть конструкция со стенами, крышей и окнами, где люди живут внутри, готовят еду и смотрят футбол, с синими стенами, которые синие от того, что кто-то покрасил их краской, а не мультяшный цвет в Paint вашего компьютера программа. Старайтесь изо всех сил связать значения слов на иностранном языке с реальными вещами в реальном мире.

Вы должны стремиться сосредоточить все свои мысли о значениях в языке на этом языке, чтобы он никогда не был привязан к вашему пониманию английских слов или зависел от них. Предлоги, глаголы и даже существительные имеют разные свойства в разных языках, и взгляд на любой из них с точки зрения другого заставляет его смотреть сбоку и вверх ногами.

Сохранение ваших языков

Языки можно представить себе как мышцы, которые нужно тренировать. Если вы научите их только одному повторяющемуся движению вперед-назад, например, заказывать еду или спрашивать дорогу, они могут подтянуться, но никогда не вырастут очень сильно. И независимо от того, насколько они велики, достаточное количество времени бездействия уменьшит их до исходного размера.

Решение здесь не новое и не инновационное, но проверенное и верное: используй или потеряешь!

Есть несколько разных подходов к этому, но вот четыре, которые легко внедрить в вашу жизнь:

1. Используйте каждый из ваших языков для выполнения задачи каждый день.

Это не означает, что вам нужно проводить получасовые сеансы Skype каждый день, чтобы быть в курсе ваших языков. На самом деле это означает, что вы должны использовать каждый язык для ежедневного выполнения какой-либо задачи или как можно ближе к ней.

Достижением чего-то может быть оплата счетов или подача документов на вид на жительство в вашем доме за границей, или это может быть так же просто, как использовать язык, чтобы развлечь себя парой забавных видео на YouTube.

Чтение новостей, общение с другом или изучение чего-либо на целевом языке вместо родного языка — все это может быть простым способом включения ваших языков в повседневную жизнь.

Вы также можете воспользоваться приложениями для изучения языков. Приложения могут обеспечить удобство и удобные для учащихся функции, чтобы постоянно держать вас в курсе языковых навыков, даже если это всего несколько минут изучения в день.

Кроме того, многие приложения, такие как FluentU, предлагают уроки сразу на нескольких языках. Вы можете ежедневно входить в систему, чтобы просматривать видео, снятые носителями вашего целевого языка. Каждый клип поставляется с интерактивными субтитрами, которые обучают словарному запасу в контексте с определениями и графикой. Затем вы можете просмотреть то, что вы узнали, с помощью мультимедийных карточек, списков словарного запаса и персонализированных викторин. Кроме того, встроенный трекер прогресса позволяет легко увидеть, чего вы достигли во время учебных занятий.

2. Старайтесь развивать особые отношения с каждым из ваших языков.

По мере того, как вы все лучше и лучше овладеваете языком, подумайте о том, для чего вы чаще всего используете этот язык или для чего он естественным образом подходит. Достаточно легко связать каждый язык с чем-то культурно связанным с ним — может быть, вы ищете рецепты на французском языке, потому что любите французскую кухню, или, может быть, вы провели семестр за границей, изучая финансы в Гонконге, и теперь ваш кантонский достаточно хорош, чтобы делать все ваши бюджетирование и банковское дело на этом языке.

Когда я жил в Нидерландах, я работал в неправительственной организации, где проводил много времени, читая и рассказывая о международных делах и развитии на голландском языке. Теперь, когда я нахожусь за границей больше года, мне легко и удобно читать дневные заголовки новостей на голландском языке или смотреть вечерние голландские новости, чтобы быть в курсе событий в мире.

Точно так же я совсем недавно жил в Мексике, и все, что мне потребовалось, — это одно сознательное решение после того, как я уехал, чтобы продолжать составлять свои списки продуктов на испанском языке. Таким образом, я продолжаю использовать оба этих языка в своей повседневной жизни, и вместо того, чтобы останавливаться в середине дня для какой-то искусственной практики, я включаю их оба в свою жизнь естественным и ненавязчивым образом.

3. Практика переключения кодов.

Даже если вы используете все свои языки каждый день, переключение между ними может оставаться сложным и запутанным без практики. Но практика быстрого переключения между языками не только облегчает дальнейшую работу. Это похоже на составное упражнение, которое работает на нескольких языках под разными углами одновременно и имеет дополнительные преимущества для вашего мозга и общих языковых способностей.

Лучший способ сделать это — намеренно поставить себя в многоязычную ситуацию. Ходите на встречи по языковому обмену, общайтесь в общих комнатах общежития или, если вы живете в большом глобальном городе, просто прогуляйтесь на улице и подслушайте, пока не услышите что-то знакомое.

По возможности тренируйтесь переключаться между различными комбинациями языков, особенно между двумя языками, которые не являются вашим родным языком. Суть в том, чтобы найти способы практиковать свою способность переключаться между языками, и вы заметите, что чем больше вы будете это делать, тем легче и естественнее будет это делать.

Если вы нажмете на эту мышцу со всех сторон, вы очень скоро станете похожи на профессионального спортсмена-лингвиста.

Языки для жизни: некоторые соображения для жизни, полной языков

Итак, мы установили, что вы либо являетесь, либо хотите стать высокофункциональным полиглотом, что, кстати, мы считаем замечательным. Но чтобы по-настоящему воспользоваться преимуществами, убедитесь, что говорение на всех этих разных языках станет стилем жизни, а не просто захватывающим этапом ваших авантюрных студенческих лет!

Многоязычие принесет пользу на протяжении всей вашей жизни, поэтому вам нужно убедиться, что вы продолжаете развивать свои с трудом заработанные языки с годами. Один из способов сделать это — к 9.0067 живет в мультикультурном, многоязычном городе мира . Улицы Лондона, Сингапура и Кейптауна буквально кишат представителями тех 60% населения, которые понимают вашу борьбу полиглотов.

Как бы вы отнеслись к знакомству с кем-то, чей родной язык отличается от вашего? Мы не предлагаем вам проводить пальцем влево или вправо в зависимости от того, на каких языках кто-то говорит, но чрезвычайно полезно иметь романтического партнера, который говорит на одном или нескольких из ваших целевых языков.

И не останавливайтесь на романтических партнерах — еще проще заполнить свой круг общения носителями вашего языка и поддерживать свои разговорные навыки, сохраняя при этом дружбу. Будет непросто потерять португальский, когда ваш лучший друг бразилец, а встречаться с немецкими друзьями за игрой в мяч каждые выходные означает, что вы, по крайней мере, сохраните необходимый словарный запас, чтобы опрокидывать пивные бутылки и радоваться этому.

Вам не нужно переезжать всю свою жизнь, чтобы наполнить ее языками. Живете ли вы в большом городе мира или в отдаленной сельской местности, выглядит ли ваш социальный календарь как повестка дня в Организации Объединенных Наций или вы предпочитаете лежать на диване с книгой, ключ к говорит на всех ваших языках все время.

Наслаждайтесь множеством преимуществ, которые они привносят в вашу жизнь, и научитесь смеяться, когда они сводят вас с ума!


Джейкоб постоянно путешествует, одержим изучением языков и преданным своему делу учителем иностранных языков. Он пишет о языке, путешествиях и множестве мест, которые они встречают в дороге, в своем блоге Globalect.

Скачать: Этот пост в блоге доступен в виде удобного переносимого PDF-файла, который вы можно взять куда угодно. Нажмите здесь, чтобы получить копию. (Скачать)

Джейкоб Гиббонс

Якоб постоянно путешествует, одержим изучением языков и преданным учителем языков. Он пишет о языке, путешествиях и множестве мест, которые они встречают в дороге, в своем блоге Globalect.

« Руководство для учащихся по тестам на знание языка

Поиск единой теории изучения языков »

Grey Произношение имени на [20 разных] языках

Что означает Gray?

Имя Грей может произноситься как « СЕРЫЙ » в тексте или буквами. Грей — имя гнедого мальчика, основное происхождение — древнеанглийское. Английское значение Grey — « Седой » и популярно в христианской религии.

Произношение имени Грей (аудиофайлы на 20 языках)

Английский Английский (Великобритания) Английский (Канада) Английский (Австралия) Каталанский Датский Голландский Финский Французский Французский (Канада) Немецкий Итальянский Норвежский Польский Португальский Португальский (Бразилия) Русский Испанский Испанский ( Максико) Шведский

  • Как произносится Grey по-английски?

    Если трудно проверить правильность произношения имени Грей, нажмите значок динамика, чтобы произнести имя Грей на английском языке. Слушайте звук, чтобы узнать, как говорить Грей на английском языке.

  • Как произносится Grey на английском (Великобритания)?

    Английский (Великобритания) является одним из распространенных родных языков в мире. Поэтому мы постарались дать вам возможность сказать Серый на английском (Великобритания). Вы также можете проверить фонетическое произношение имени Грей и прослушать его. Произнесите и напишите это имя на английском языке (Великобритания).

  • Как произносится Grey на английском (Канада)?

    Возможно, вы не знаете, как произносить имена на английском языке (Канада). Это утилита для прослушивания и произнесения имен для вас. Посмотрите, как говорить Grey на английском языке (Канада). Руководство по правильному произношению Грея.

  • Как произносится Grey на английском языке (Австралия)?

    Австралийский английский (AuE, en-AU) — одна из основных разновидностей английского языка, используемая по всей Австралии. Произнесите звук Grey в австралийском английском языке. Правильное произношение имени Грей в австралийском английском (AuE, en-AU). Научитесь произносить австралийские имена.

  • Как произносится Grey по-каталонски?

    Это единственный официальный язык Андорры и один из официальных языков испанских автономных сообществ Каталонии. Узнайте, как сказать имя Грей на каталанском языке с правильным произношением. Как говорить на сером в Каталонии.

  • Как произносится Grey по-датски?

    Перевести имя Грей на северогерманский язык. Как вас зовут? Назовите мне имя Грей на датском со звуком. Как сказать Серый по-датски? При этом нажмите кнопку динамика, чтобы увидеть правильное произношение.

  • Как произносится Grey по-голландски?

    Голландский язык является западногерманским языком, и если вы хотите произносить имена на голландском, то вы попали по адресу. Узнайте, как говорить Grey на голландском и английском языках. Серое имя Голландское произношение аудио.

  • Как произносится «Серый» по-фински?

    Многие финские имена кажутся довольно длинными, но этот аудиофайл для имени Грей дает представление о том, как их очень легко произносить. Узнайте, как пишется серое финское мужское имя, финское женское имя.

  • Как произносится Grey по-французски?

    Грей — это христианское имя мальчика. Нажмите на динамик, чтобы узнать, как произносится французская фамилия. Вы можете проверить, как сказать Серый по-французски. Аудиофайл для прослушивания и произнесения имени Грей с правильным произношением на французском языке.

  • Как произносится Grey по-французски (Канада)?

    Как произносится Grey (французский/Канада)? Вы можете говорить и писать это имя с правильным переводом. Вот как вы можете произносить имена, такие как Грей.

  • Как произносится Grey по-немецки?

    Звуковое произношение имени Грей. Аудирование и произношение с правильным акцентом имен на немецком языке. Произнесите имя Грей на немецком языке.

  • Как произносится Grey по-итальянски?

    Этот подробный справочник по произношению имени Грей на итальянском языке поможет вам избавиться от акцента и правильно произносить имя Грей на слух. Вы также можете увидеть написанное Греем на разных языках.

  • Как произносится серый по-норвежски?

    Узнайте, как произносить норвежские имена. Грей — это христианское имя мальчика, и вы можете проверить, как произносится это имя на норвежском языке. Мы считаем, что это подходящее руководство для англоговорящих по шведскому и норвежскому произношению имени Грей.

  • Как произносится серый по-польски?

    Бесплатный аудиофайл онлайн для изучения правильного произношения имени Грей. Вы также можете увидеть, как произносится это имя на некоторых других родных языках, таких как английский, немецкий, датский, чешский, норвежский, шведский, испанский и французский.

  • Как произносится «Серый» по-португальски?

    У вас может быть Google это; как сказать мое имя на другом родном языке и правильно произнести. Вы можете прослушать это имя Грей в аудио произношении и найти свое имя, чтобы узнать, как произнести его на португальском языке.

  • Как произносится Grey на португальском (Бразилия)?

    Бразильский португальский/Бразилия) произношение имени Грей. Бразильский португальский чаще всего произносится именно так, как пишется. Так что внимательно слушайте имя Грей и обращайтесь к нам в случае возникновения проблем.

  • Как произносится «Серый» по-русски?

    Справочник по произношению русского имени Грей. Более того, выучите правильное русское произношение и получите аутентичный русский акцент имени Грей.

  • Как произносится Grey по-испански?

    Вам может быть интересно, как пишется имя Грей по-испански. Перевод на испанский, произношение с качественным аудиофайлом. Переведите имя Грей на испанский онлайн и загрузите наш бесплатный аудиофайл, чтобы использовать его в любое время бесплатно.

  • Как произносится Grey по-испански (Максико)?

    По-английски будет Meshico. Аудио произношение имени Грей на испанском языке в Мексике. Перевод имени на разные языки, такие как португальский, итальянский, норвежский, валлийский, словацкий, немецкий, чешский и многие другие языки.

  • Как произносится Grey по-шведски?

    Как произносить шведские имена. Руководство для англоговорящих по шведскому и норвежскому произношению имени Грей. Узнайте, как произносить распространенные имена для девочек в Швеции.

Короткий URL:

серый | определение в англо-французском словаре

серый

/ɡreɪ/ (британский серый /ɡreɪ/)

серый [мужской род]

темно-/светло-серый un gris foncé/clair

серый

/ɡreɪ/ (британский серый /ɡreɪ/)

серый / серый

серый костюм серый костюм

серый / серый , гризонан / -анте

Его волосы уже давно седые. Ses cheveux sont grisonnants depuis maintenant longtemps.

серый / серый

серый несчастный день une journée greise et maussade

  серая зона

зона [женский род] d’ombre

серая зона закона une zone d’ombre de la loi

Примеры серого

серый

В последующем полость была полностью заполнена мергелем серого цвета до уровня поверхности коренной породы.

Из Кембриджского корпуса английского языка