Видео мышка для кошек: Видео для кошек. Мышки бегают и пищат | 20 минут смотреть онлайн видео от BarsyCat

Как происходило контрнаступление ВСУ в Харьковской области в сентябре 2022: воспоминания офицера ВСУ

Капитан по имени Александр – командир роты 92 отдельной механизированной бригады имени кошевого атамана Ивана Сирко Сухопутных войск Вооруженных сил Украины. В ходе сентябрьского контрнаступления в Харьковской области его подразделению досталась непростая задача.

События развивались динамично. Молниеносное продвижение, быстротечные столкновения, уничтожение российских оккупантов, их бездумные контратаки и интенсивные авиационные налеты, паническое бегство врага и попытки российских дезертиров прикрываться гражданскими.

Но из всего этого грозный ротный точно никогда не сможет забыть одно: слезы и объятия десятилетней девочки возле посеченной осколками машины, среди гильз и горящей боевой техники. И ее по-детски искренние слова: Я так рада вас видеть! Теперь буду разговаривать только по-украински!

Сейчас смотрят

Все начиналось, как говорится, “без эксцессов”. Подразделение получило боевой приказ и выдвинулось вперед. С незначительными столкновениями удалось пройти несколько населенных пунктов и без потерь занять участок ростовской трассы в оккупированной россиянами Харьковской области. С флангов прикрывали взаимодействующие подразделения. Враг оказывал слабое сопротивление, но по факту ничего не противопоставил нашим пехотинцам.

Установив наблюдение за дорогой, парни увидели паническое бегство россиян, которые не ожидали хозяев украинской земли в этом месте. Естественно, рота воспользовалась ситуацией максимально “продуктивно”. Необходимо было учитывать, что открытие огня привлечет внимание. Враг мог появиться с любого направления. Но видя боевую технику и обычные автомобили с обозначениями российской группировки войск, ребята делали то, что должны.

Ближе к ночи подразделение выдвинулось на ночлег в исследовательский центр, где развернут радиотелескоп для изучения космоса.

Здесь оказалось много интересных сюрпризов, в том числе полтора десятка единиц российской военной техники, много оружия, боеприпасов и документов. Настолько много, что взять с собой для дальнейшего выполнения задач удалось лишь небольшую часть.

Все это время офицеру приходилось находиться в местах, где была возможность связаться с командованием, и координировать действия роты дистанционно. Конечно, хотелось к своим. В конце концов, он получил разрешение присоединиться к подразделению. Этот момент запомнился радостью и облегчением.

Затем последовал выход на окраины оккупированного Купянска. Небольшая группа военных во главе с Александром провела разведку. Парни сфотографировались у знака Купянск. Фото вызвало настоящую панику среди оккупантов. Российские пропагандисты фотографией у такого же знака на противоположном въезде в город пытались опровергнуть информацию, что Вооруженные силы уже рядом.

Постоянно приходилось проверять информацию от местного населения, которая не всегда была достаточно точной. Два бывших заключенных рассказали, что российские оккупанты открыли тюрьму для дестабилизации ситуации, со всех других объектов разогнали людей и, очевидно, планируют поспешный побег.

Фото: Генеральный штаб ВСУ

Пришло время выполнять основную задачу – занять и удержать мосты. Экипаж одного из бронетранспортеров попал в курьезную, но смертельно опасную ситуацию. С тыла его догнала убегающая колонна российских оккупантов. БМП, полтора десятка десанта на броне, за ними несколько гражданских автомобилей. Чтобы защитить свою никчемную жизнь, оккупанты заставили ехать перед колонной микроавтобус с семьей мирных жителей. Эта подлость, очевидно, и сыграла с ними плохую шутку.

– БМП начала обгонять микроавтобус, чтобы сравняться с бронетранспортером, – рассказывает капитан. – Возможно, они слишком поздно поняли, что произошло, возможно, думали, что мы не сориентируемся, и хотели расстрелять нашу броню из пушки. Но не успели. Мои ребята всадили в российскую “Беху” две противотанковые ракеты. После этого начался настоящий ад.

– А ребята не сомневались, не боялись задеть своих? Вражеская и наша машины были близко, – спрашиваю Александра.

– Что значит, не сомневались ли? – удивляется ротный. – Они профессионалы. Увидели врага и приняли единственное верное решение – уничтожили его. Это наше предназначение здесь, сейчас и при этих обстоятельствах.

Александр двигался в своем джипе позади брони. Услышав огневой контакт, он бросился на место боя и успел в самый разгар. Когда закончилась молниеносная перестрелка, оказалось, что никто из московитов не смог прорваться с боем. В живых остался только один раненый оккупант, который оказался старшим лейтенантом российских вооруженных сил. Украинские военнослужащие оказали ему медицинскую помощь, а впоследствии доставили россиянина в госпиталь под охрану.

Из иссеченного осколками микроавтобуса выбежали десятилетняя девочка и ее родители. Всех трясло от шока.

– Девочка бросилась обнимать моих ребят, меня. – Впервые за весь рассказ голос офицера изменился. – Несмотря на страшный испуг и стресс, была заметна нескрываемая радость ребенка. А потом она сказала: Как же я рада вас видеть! Теперь всегда буду разговаривать только на украинском языке! Эти слова я не смогу забыть никогда. Да, пожалуй, и не захочу забывать…

Александр со своим подразделением помогли мужчине завести машину и подсказали, куда безопасно двигаться дальше. Насколько четко, филигранно и профессионально должны были действовать украинские военные, чтобы в аду быстротечного боя сохранить жизнь гражданских заложников и не дать времени российским террористам нанести ущерб семье, – можно только догадываться.

Фото: Генеральный штаб ВСУ

Пленный оказался не только удачливым, но и довольно “интересным”. Старший лейтенант российских вооруженных сил рассказал, что его с подразделением “выбросили с парашютом”, он не знает местности и не знал, что отправляется в Украину, какие задачи и где будет выполнять. Участия в преступлениях против гражданского населения не принимал.

Конечно, украинские военные поняли, что россиянин лжет.

В ходе дальнейшего общения он “вспомнил”, что убегало целое организованное подразделение, что старшим БМП и колонны в целом был кадровый офицер российской армии в звании подполковника и еще много интересного. В ходе общения были соблюдены все нормы Международного права по обращению с пленными.

Рота взяла под контроль две переправы через реку Оскол. Оккупанты попытались контратаковать. Начался настоящий ад жесткой изнурительной обороны. Постоянно работала российская артиллерия. Российские самолеты очень часто и интенсивно наносили мощные точечные удары. Не имея возможности направить по железнодорожной переправе технику, россияне бросали в самоубийственные атаки десятки пехотинцев.

– Раньше думал, что самое страшное на войне – артиллерия, – делится впечатлениями Александр. – Но теперь понял, что авиация – чрезвычайно разрушительная сила.

На вопрос, как ему удавалось поддерживать ребят и вести огонь по пехоте под авиационными ударами, говорит, что и сам не может ответить.

– Даже сам не могу ответить на этот вопрос. Если кто-то скажет, что ему не страшно под вражеским огнем, – такому человеку, наверное, нужно к психологу. Артиллерия и авиация – это страшно. Пехота россиян тоже стреляла. Услышал приближение самолета, пригнулся, переждал налет, это недолго, и дальше продолжаешь вести огонь по целям. Тогда нам было не до раздумий. Слишком многое зависело от переправ, и мы должны были выполнить задание.

Фото: Генеральный штаб ВСУ

После одного из налетов ротный увидел попадание в место, где находились его ребята. Сразу же помчался туда вместе с эвакуационной группой на медицинском бронетранспортере. Несмотря на тяжелые ранения, четырех бойцов удалось доставить в госпиталь живыми.

Российская авиация равняла с землей все, по чему могла попасть, несмотря на присутствие военных. Так что приходилось помогать и пострадавшим гражданским.

– Я хорошо знаю, что такое танк и что он может, – говорит капитан. – Но залп из шести танковых пушек в десяти метрах перед командно-наблюдательным пунктом (КНП) заставил нас собирать вещи, чтобы поменять позицию. Следующий такой залп, к нашему счастью, прошел с перелетом и взорвался метрах в десяти за КНП. Мы сменили позицию, но нас стали накрывать другими огневыми средствами. Стало понятно, что вражеский огонь корректирует беспилотник. Пришлось принимать меры противодействия.

Командир с побратимами вскочили в джип и начали отводить корректировщика от другой части роты на себя. Ускоренное движение, короткие остановки, снова движение, прилеты в зеркале заднего вида. Наименьший просчет во времени стоил бы воинам жизни.

Но в очередной раз удалось сработать  как надо. Рота удержала контроль над участком обороны, а через полчаса все, в том числе и Александр, уже были там, где должны. И это только один из опасных эпизодов тех жарких дней.

В конце концов в момент непродолжительного затишья Александр с группой военных прикрыли инженеров, и те смогли взорвать мосты. Бои на этом не закончились, но оборонять берег реки стало легче, чем раньше.

Фото: Генеральный штаб ВСУ

Александр подчеркивает: все наши действия в ходе контрнаступления, выполнение задач как во время этой операции, так и раньше – это результат храбрости и самоотверженности военных.

– Здесь по-другому чувствуешь слово “побратим”. Рота стала настоящим боевым организмом благодаря каждому нашему солдату, сержанту и офицеру. В каждый момент, во время разведки или во время российских авиационных налетов, я чувствовал себя гораздо увереннее, потому что рядом ребята из моего подразделения.

Я всегда знаю, что они рядом, готовы подставить плечо, прийти на помощь, прикрыть огнем, знаю, что при необходимости рискнут ради меня и друг ради друга без раздумий и колебаний. Уверен, что выполнят поставленную задачу любой ценой.

Это добавляет ответственности. Но они профессионалы, умеющие делать свое дело четко и профессионально. Конечно, когда мы попадаем под огонь тяжелого вражеского вооружения, есть волнение за ребят. Но есть и осознание того, что они тоже волнуются за тебя и готовы прийти на помощь. Это вдохновляет и дает силы действовать.

Отметил военнослужащий и поддержку и взаимодействие во время всей операции в Харьковской области.

– У меня был танковый экипаж. Ребята делали то, что я им говорил. Быстро, четко и профессионально. Не думая о количестве и средствах врага и риске для себя. Инженеры при подрыве мостов тоже отработали на отлично. Я и еще двое бойцов прикрывали их с берега. Когда работы были закончены и раздался взрыв, понтон “качественно” разорвало пополам, так что о движении по нему не могло быть и речи.

Был момент, когда ситуация стала особенно тяжелой, и мне пришлось просить поддержки. Механизированное подразделение из нашего же батальона прибыло своевременно, и вместе мы смогли сделать все необходимое. Самолеты врага создавали серьезную проблему. Россияне не жалели вылетов и бомб. Но так продолжалось, пока взаимодействующий зенитный расчет не “приземлил” один из них. После этого боевой дух и меткость российской авиации на нашем участке сразу ослабели, — вспомнил он.

Сказать, что рота воевала героически и очень профессионально – это не сказать ничего. Воины уничтожили огромное количество российских оккупантов и пережили их сокрушительный огонь. Но на войне никто не застрахован от случая.

Офицер с болью в голосе вспоминает троих своих побратимов, погибших от взрыва боекомплекта БМП. Когда начало взрываться – люди бросились в укрытие. К сожалению, успели не все.

После сумасшедшего наступления Александру и его людям дали несколько дней на отдых.

– Война – это тяжело и страшно, – говорит офицер. – Большую часть из того, что видел за эти дни, хотелось бы забыть как страшный сон. Конечно, хочется домой, хочется чаще видеть близких. Но и я, и мои люди знаем, за что и ради кого воюем. Мы понимаем, зачем это нужно. Поэтому приказ на наступление – для нас радость. Поэтому мы готовы делать свою работу столько, сколько это будет нужно. Готовы выполнять свой долг до конца.

Фото: Из личного архива военнослужащего Александра, Генеральный штаб ВСУ

На гребне волны.

Я уже далеко не тот юноша бледный со взором горящим, чтобы пройти по полной программе весь спектр эмоций, бушевавших вчера вечером внутри и снаружи болельщиков сборной Украины. Более того, я честно пытаюсь смотреть на нее со стороны. Но, признаюсь, меня тоже подбросило вверх на 79-й минуте, и у меня тоже все опустилось на 85-й.

Мандраж, раздражение с недоумением пополам, грустная констатация неизбежного, нарождающаяся злость, яркий лучик надежды, и свалившееся с неба на голову счастье камбэка, в который еще толком не успел поверить – как на тебе холодный душ. У вас тоже было так? А после финального свистка сразу и не поймешь: опустошение, затишье после бури.

О чем я буду писать утром? Ведь тут нет слов – одни нечленораздельные звуки… Но утро вечера мудренее, и таки нужно было со всем этим переспать.

Прежде всего, запишем себе в актив то, что это был, без сомнения, самый зрелищный матч из семи, уже состоявшихся на Евро-2020. И дело даже не в количестве голов. Увы, пока турнир лучших команд Европы достаточно жидковат. Игра Нидерландов с Украиной стала украшением первого тура. Это был именно тот случай, когда смотришь футбол на одном дыхании.

Это был именно тот поединок, ради которых футбол, собственно, и смотрят.

Мы пропустили дважды в течение шести минут, и отыграли этот гандикап за четыре минуты – в эндшпиле! Но затем пропустили решающий мяч еще через шесть минут… Что это было для рядового болельщика? Американские горки? Игра в кошки-мышки? Роковое стечение обстоятельств? Или все-таки банальная ожидаемая развязка? Вся прелесть в том, что я не знаю.

Это «нудисты»-эксперты пускай вычисляют слабые звенья и вещают о том, что и как надо было делать, кто и где ошибся… Я свою порцию футбольного адреналина получил, и благодарен обеим командам уже за это. А команда Шевченко, в очередной раз, продемонстрировала свою исключительность в нашей истории. Когда еще Украина отбивала такую фору у такого соперника?

Невзирая на конечный результат, сам факт.

Весь первый тайм нас, по сути, методично втаптывали в газон. Взятие наших ворот казалось делом времени, и хорошо, если пропустим немного. Одиночные всплески нашей активности не в счет: лучшим достижением стали два паса пяткой от Яремчука. Увы, не нашедшие достойного продолжения. Против пяти-семи конкретных угроз воротам Бущана.

И, по моим подсчетам, не менее четырех-пяти раз потенциальный Георгий-Ничьеносец нас спасал. Если бы писал статью об игре до перерыва, то она называлась бы «Спасибо, что живые». Но Бущан, увы, кипер не того уровня, чтобы выдерживать такое мощное давление весь матч. Рано или поздно должно было случиться то, что произошло на 52-й минуте.

Откровенно говоря, подумалось: началось. А второй гол, когда играть еще оставалось более получаса, прозвучал погребальным звоном. Ну не видно было у нас контраргументов к этому времени, ни разу по-хорошему. Так что же случилось после? Голландцы успокоились или все-таки мы пошли ва-банк? Говорят, истина всегда находится посредине.

Если команда де Бура до этого могла законно рассчитывать на крупную победу, то мы на свой гол «наиграли» в течение семи минут в последние полтайма. Повторюсь, на один железобетонный гол. Так что финальный счет – это еще своеобразный комплимент в нашу сторону.

Неужели мы все-таки играли на ничью? Сначала героически выдерживая яростный напор фаворита (и кто это придумал, что он нынче настолько слаб?), а затем, уже отыгравшись, опять предоставив ему полную свободу действий. Хотелось бы верить, что все не так примитивно, и мы не завербовались в армию прагматиков, триумфально марширующих на этом Евро.

А голландцы были хороши. Вне зависимости от того, сколько им позволил соперник. Лично на меня наибольшее впечатление произвел Дюмфрис (кстати, кто это?), после него – Вейналдум, и лишь после обоих – Депай. Красавчики, ничего не скажешь. Шоб вы понимали, по моим же подсчетам, еще никто здесь не создал столько голевых моментов.

О наших проблемах в обороне, опять же, пусть рассуждают спецы. Что бросилось в глаза и аукнулось в ходе матча – это вынужденная замена Зубкова и непривычно раннее появление «работающего пенсионера» Марлоса. Кому так проще и удобнее, тот может валить все на стрелочника Миколенко. Которым еще позавчера безудержно восхищался…

О Зинченко просто молчу. Выискивать его промахи, вооружившись микроскопом, у многих болельщиков давно стало признаком хорошего тона. Уже не важно, чем именно не угодил. На мой взгляд, от него слишком многого требуют. Игрок как игрок, не выдающийся.

Больше спрашивают с того, кому больше дано. И, в этом смысле, я ожидал большего от Малиновского – героя всея Италии, и т.п. Не в плане критики, к тому же я – поверхностный зритель, который не отслеживает черновую возню в центре поля: ему сливки подавай! Поэтому все, чем запомнился Руслан вчера лично мне – это голевая передача со штрафного.

Да, грешен: люблю слушать музыку, а в паузах – когда таскают рояль, зеваю. Но ведь таких, извините, большинство. И пишу я, собственно, для них.

Поэтому моим героем вчера в составе Украины стал Яремчук – как по мне, главная движущая сила нашего ренессанса, когда, отряхнувшись от пепла, мы ринулись вперед. Все-таки у нас было нападение! А лучшее тому подтверждение – гол Ярмоленко, самый эффектный из тех девятнадцати, что забивались на Евро к этому времени. Без вариантов.

Общее впечатление от игры сборной? Она мне живо напомнила начинающего серфера во власти океанской стихии. Он уже на гребне волны, но не волшебник – только учится. Казалось бы, оседлал ее, заразу, но вот вновь предательски соскальзывает с доски левая нога… А ветер крепчает, волны все выше… Утонет или вернется на берег с доской подмышкой?

Что вы говорите, дальше волны будут не те? Это как сказать. Смотрите на экранах Евро-2020 сиквел этого захватывающего фильма. Впрочем, как опытные кинозрители, мы с вами знаем: они далеко не всегда бывают достойными продолжениями. Доживем – увидим…

Video Prison costume

Total Videos 2 435 433

Latest Updates